Здравствуйте, уважаемые люди! Большое спасибо всем приславшим отклики на разные материалы нашего блога. С большим удовольствием всех с ними знакомлю.
***
Майя, Пермь
Предисловие:
Пока писала, поняла что это тянет на неплохой труд про менеджмент в педагогике — целеполагание и мотивация в воспитании. Но есть нюанс — я еще не родитель и на практике этого не применяла. Поэтому пришлось затормозить, пока текст не превратился в многостраничное нечто. Значит пока просто делюсь своими размышлениями.
Моя история
Задели прямо за живое. Мой подростковый период пришелся на расцвет интернета. Компьютеры только-только начали появляться в семьях, телефоны переставали быть стационарными и тоже стали давать выход в сеть.
Тоже перестала учиться, все достали, что делать дальше – непонятно, и всё далее по списку.
Сейчас мне 30 лет. За это время появился жизненный опыт, профессиональный и даже управленческий. Я долго время читала ваш блог в поисках решения того, о чем вы говорите. Проблему я вижу вот в чем. Она накопительная.
Зарисовка из прошлого:
1. Опять двойка. Ты балбес, и прочие оскорбления. Родители, школа и иже с ними наставляют – учись, если не хочешь быть дворником/поломойкой. Метод кнута, альтернативного пути не видно.
2. Собрался, подготовился к контрольной, написал на 4. Впервые за год. Остальные одноклассники – на 3 и два. Твоя личная победа. Идешь, радостный домой. С мыслями что вот как расскажешь, и все порадуются за тебя, похвалят, скажут, что так держать, встал на путь истинный. Может, даже 100 рублей дадут на вкусняшку. Ты же старался.
3. Пришел домой, рассказываешь, что получил четверку и в ответ видишь совсем другую реакцию – а почему не пять? Настроение чуть менее радостное уже, наверно меня не поняли. Объясняешь, что написал лучше всех в классе, даже отличники на 3 написали, а я — на 4. В ответ — ну и что, что отличники, мне фиолетово на других, жду от тебя 5! И тут просто получаешь морально под дых — все заготовленные слова застряли где-то в горле, слезы подкатили. И четко осознаешь — ты проиграл. Чтобы ты не делал, им будет мало, не то что надо им, и у кого-то лучше. Чтобы не унижаться дальше — молча ретируешься в свою комнату и хлопаешь дверью, самоконтроля уже не хватило ее придержать.
И это финал, когда подросток проваливается в безысходность, депрессию апатию. Обычно как до этого, так и после присутствуют фразы:
А вот Машка из соседнего подъезда — и на пятерки. Вылезь из смартфона и иди гуляй. Что ты все время на улице, уроки кто будет делать? Иди посуду мой. Плохо моешь посуду, после тебя перемывать надо. Не лежи на диване, хоть бы что-то полезное сделал. Не трогай, все сама сделаю, а то все испортишь и грязи наведешь.
Тебя гоняют кнутом по кругу, из которого выхода нет. Пряника нет, а личные потребности игнорируются – тебя же уже заранее всем обеспечили, ты только учись, какой еще пряник? Одет, обут, накормлен, смартфон купили, на развивашки водили, репетитора оплачивают. Каждый год на др дарят какой-то гаджет, на море вывозят в принудительном порядке. «Чего ж тебе еще надо, собака?»
Подросток испытывает весь спектр экзистенциальной тревоги, с которой остается один на один – и так сейчас все плохо и непонятно чего ждать, так еще и морально уничтожают. А потом еще спрашивают – а чего он не хочет ничего? Чего с ним делать-то таким?
Выходом для подростка становятся тот самый интернет и онлайн-игры. Там ты можешь чего-то достичь. У тебя есть квесты-задания, выполняешь их – получаешь игровую валюту, которую можешь потратить на улучшение возможностей персонажа. Чем сильнее персонаж – тем легче ему выполнять задачи и открывается доступ к новым местам. За самые сложные задания дают красивые наряды, оружие, значки – все видят что ты много добился. Можно перед друзьями хвастаться и соревноваться с ними, стремиться если не к первой строчке турнирной таблицы, то хотя бы просто появиться там. Это действительно уходит очень много времени. И если подростка пытаться насильно вытащить из этого мира – получите массу агрессии в ответ. Ему здесь плохо, а там – у него все замечательно.
И, надо сказать, что появление онлайн-игр неплохо снизило риск алкоголизации и наркомании среди молодежи. Теперь, чтобы отключиться от текущей постылой реальности, совсем необязательно употреблять что-нибудь.
«Самый лучший вариант — всем глаза залить
Спьяну жизнь херово видно, даже легче жить»
группа Сектор Газа, песня “Гуляй, мужик!”
Чего делать с этим? А вот чего. Целеполагание.
Цель впереди должна быть измеримой и разбитой на задачи с конкретными дедлайнами. Более того, план разработан должен быть самим подростком. Родитель должен только направлять, подсказывать и оказывать помощь тогда, когда его об этом попросили. А не волочить за руку куда-то, как сейчас происходит. Не навязывать ребенку свою траекторию, а дать возможность самому ее найти.
Собственно, в менеджменте то же самое. Если руководитель тащит все на себе, не делегирует свои обязанности и не ставит цели и задачи, лезет со своей помощью тогда, когда об этом не просили - подчиненного своими действиями доведет до истерики, выгорания и последующего увольнения.
Вот только ребенок сможет “уволиться” не раньше совершеннолетия. При выгорании ложится на диван и ждет его, чтобы сбежать при первой же возможности. Либо так и останется лежать на диване, скованный выученной беспомощностью, как Елисей из материала о “Живых игрушках”.
Обрисовать перспективу. Что же там, в будущем? Долгосрочное планирование.
Но сначала нужно показать – а как вообще жизнь устроена на своем примере. И в процессе свести от большего к меньшему.
Например, начать с этого:
Дите мое, я не вечный, на пенсию когда выйду – тебя обеспечивать не смогу, самому бы ноги не протянуть. Да и до пенсии хотелось бы пожить – на морях погреться, да пожить в свое удовольствие. Тебе надо будет вставать на ноги и самому себя обеспечивать.
Семейная экономика. Сколько стоит жить?
Ты как хочешь дальше жить, когда я перестану тебя поить, кормить, одежду покупать? Наверняка же ни в чем себе не отказывать? Это сколько надо зарабатывать? 15 или 100 тысяч? Как думаешь?
А ребенок, как правило, не знает сколько родители зарабатывают. И сколько на что тратят. И дальше надо объяснить семейную экономику - как строятся расходы в семье, как планировать бюджет. Рассчитать:
- минимальную зарплату – чтобы снимать условную комнату, оплачивать коммуналку, кушать дешевые макарошки с сосисками, иногда покупать себе одежду и чем-то себя побаловать раз в месяц.
- сколько надо зарабатывать чтобы шиковать на полную катушку - когда хочется купить ламборгини, огромный дом и закатывать еженедельные вечеринки.
Уже будущее стало менее туманным – оно стало измеримым, в деньгах.
Профориентация. Кем работать, чтобы зарабатывать достойно и интересно?
Дальше – надо выяснить какие профессии могут приносить столько денег. Идем на портал вакансий и смотрим требования и ЗП.
Для примера (тут стоит смотреть по интересам ребенка):
Вот штукатур-маляр – денег платят минимум, но зато учиться почти не надо. На оценки можно забить. К 20 годам уже будешь сам в бригаде работать. Но много никогда не заработаешь, чтобы заработать больше придется пахать с утра до вечера. И это не в офисе за компьютером, а физ. нагрузка нехилая.
Вот сеньор инженер-программист – денег платят очень много, но и требуют не мало. Высшее образование, куча языков программирования, какие-то непонятные аббревиатуры. Но надо прям напрячься. Еще несколько лет придется просидеть на родительской шее. Но зато работать будет не на стройке, а в офисе.
Что хочешь – тяжело трудиться за копейки или в офисе за много денег, но через обучение?
Для наглядности можно еще устроить, например, разгрузку вагонов за деньги – быстро вернется желание учиться, если хоть немного соображения имеется.
Где учиться, чтобы потом зарабатывать достойно?
Чтобы поддержать интерес – нужно выяснить в каких ВУЗах учат этой специальности, какие проходные баллы.
Погуглить что за аббревиатуры в вакансии, начать вникать. Записаться на подготовительные курсы при этом заведении, пройти тестирование. Чтобы подросток понял, что ему и где надо подтянуть. Где не получается – нанять репетиторов.
Образ результата долгосрочного планирования
Вот и получилась образовательная траектория. Цель – получить много денег. Много денег зарабатывают те, кто много и хорошо учится. Причем, по конкретным предметам. Мы поможем тебе учиться лучше, когда ты сам осознаешь в этом потребность.
Это долгосрочный план, на года. А есть еще краткосрочный. Без краткосрочного долгосрочный может так и остаться планом. Потому нет чувства удовлетворенности от его выполнения. Оно все еще где-то там, за лесами, за горами и может не наступить.
А что же сейчас делать, чтобы достичь цели? Краткосрочное планирование.
Краткосрочный – это год, четверть и неделя.
Пример привожу для троечника, к каждому подростку нужен индивидуальный план, при чем который он считает выполнимым.
Учебный год
Год – закончить без троек. Если да, то едем на море. Если нет, то к нелюбимой бабушке – на корм комарам и познавать прелести деревенской жизни. Чтоб за коровами убирать образование не нужно. Тут не обязательно бабушка – это может быть трудовой лагерь, двухнедельный поход без связи в горы, или еще что-то, к чему изнеженный подросток категорически не привык. Выдернуть из зоны комфорта. Здесь морковка и спереди висит – будет летом отдыхать как хочет, и неумолимо догоняет сзади – невыносимые и неотвратимые условия за невыполнение поставленной им же самим задачи в будущем мотивируют прилагать больше усилий чтоб туда не попасть.
Четверть
Четверть закончишь без троек – будешь на каникулах заниматься чем хочешь. Можешь сам предложить, выделим бюджет. Если тройки будут – будешь каждый день на этот бюджет хоть к репетиторам и к учителям в школу – исправлять оценки.
Неделя
Неделя без троек – карманные деньги получаешь в полном объеме. Каждая тройка или, прости господи, двойка, уменьшают этот объем. И идут на оплату репетитора.
Образ результата краткосрочного планирования
Неделя проходит быстро, и ты сразу видишь результат своего труда. Прошло 4 недели с выполнением плана – уже и конец четверти близко. Еще четверть, так и год прошел – успех, летом занимайся чем хочешь. Карманные деньги накоплены, можно отрываться на всю катушку.
Но, как говориться, есть нюанс. Любую систему может сломать тот, кто находится у власти.
- Должна быть система. Вы, родители, должны держать свое слово. Вам тоже будет трудно системы придерживаться. Не возьмете себя в руки - можете не начинать. Сделаете только хуже.
a. Если вы с ребенком договорились, то договор должен быть исполнен. Если у вас внезапная проблема с финансами – вы можете договориться с ребенком отложить, но все равно в итоге выполнить договор. Иначе вы утратите не только доверие, но и последний рычаг давления.
b. Если за голову не взялся – репрессии по договору по полной программе. Договор был? Был. Кто его не выполнил? Ты. Какие вопросы? Если не понял материал и чувствуешь, что снова выхватишь «гусей» - приходи, будем разбираться с материалом. Но лучше, если это будет раньше, чем в ночь перед контрольной.
c. Отсутствие морального насилия. Если ребенок не может выполнить договор – не нужно его гнобить, ругаться. Ему нужна опора, он должен знать, что родитель его поддержит. Это не значит, что нужно за него домашку сделать. Найдите в интернете видео как эту тему объясняют по-другому. Найдите тренажер задач, пусть после этого ролика прорешает задачи по этой теме и проверьте понял ли, есть ли результат. Дайте ему уже удочку, рыбу пусть ловит сам.
- Начинать надо с малого. Если ребенок уже запущенный двоечник – мотивируйте закончить хотя бы неделю без двоек. И возвращайте доверие тем, что хвалите его даже за тройку с минусом. Даже если двойки есть, но их просто стало меньше. И лучше смотреть по отдельным предметам, а не в общей массе. Сразу везде исправиться он не сможет - еще нужно преодолеть у учителей закрепившийся стереотип, а это непросто.
- Если начал исправляться – то даже самый скромный успех должен быть отмечен. В последствии планка должна повышаться. Но и в случае провалов планку обратно снижать нельзя.
- Цели и задачи должны быть понятными ребенку и измеримыми. И лучше, если ребенок будет ставить их себе сам, а вы будете исполнять роль регулятор.
Человек развивается в нужде, в изобилии он деградирует. В данном случае нужно, может быть, искусственно ограниченное поступление благ.
Когда все есть – нет причины что-то менять и напрягаться. Поэтому напутствия вроде «учить математику нужно, чтобы мозг был гибким», пролетает мимо. Если нет задач, которые мозгу самому надо решать, то и развивать его не за чем. Все же уже есть, зачем делать лишнюю работу, если можно просто жить в свое удовольствие?
Поэтому нужно придумать ради чего напрягаться и как именно напрягаться подростку.
***
«Нормальный по Фрейду - 3
О, круто!
Катерина Вадимовна, мне стал нравиться формат «в трех частях», обычно такого не люблю, хочется держать в руках весь сюжет до начала знакомства с ним.
А тут прямо зашло!
Особенно с акушеркой из джунглей. Про экстремальную сепарацию.
Но я предпочитаю счастливые финалы - а они не гарантируются.
Другие истории есть ли?
Чтобы либо иждивенец так и остался на иждивении, а родители больше не могут его содержать - и что тогда?
Или сепарация состоялась, а великовозрастный детеныш с жизнью не справился?
Наблюдаю за несколькими подобными случаями, но они в самом начале отчаяния пока. Чем завершится - непонятно..
Например.
Возраст 30+.
Школу впервые бросил во втором классе, перевели в маленькую частную (начальную), кое-как дополз до выпуска, в пятый класс пошел в обычную школу, бросил в декабре, перевернул день с ночью… Днем спал, ночью жил в виртуале.
В апреле увезли в другой город, до окончания школы дополз в очно-заочном формате, сдал ЕГЭ на троечный аттестат, заочно выучился в колледже на бухгалтера-экономиста, в вузе на бакалавра-айтишника, но его (фигурально выражаясь) просто на руках переносили от преподавателя к преподавателю, по знакомству…
И потом все. Начинает, бросает. Прокормить себя не в состоянии. Выпросил год платной магистратуры по модной специальности, на второй год у него «завод кончился». Прячется от жизни. Помогает по дому за еду.
«Что ни год - убавляются силы…» Медики ничего эдакого не выявили.
…Девушка, 23 года, после девятого класса несколько раз начинала и бросала, уже много чего начала и бросила. Аттестат экстерном. Родители отселили - съехала к подружке, на связь не выходит.
Сепарируют! По возможности…
Но такое, похоже, всегда было, только реже?
Светлана, Ленобласть
Мой мейл [email protected]
Отвечу обязательно.
***
Доброе время суток всем и Екатерине Вадимовне в первую очередь!
В ответ на вчерашнюю публикацию про детей, потерявших мотивацию, прошу помощи! Спасибо за советы, они замечательные, но не все так просто. Я не поняла, что делать с теми, кому еще далеко до 18, а они уже на диване. Их не получится просто терпеть, кормить, давать крышу над головой до 18 лет, а потом отправить в самостоятельное плавание. Есть огромная проблема. Школа! Задачка такая. Моему сыну 15 лет. Живем в Петербурге. В данный момент он очно числится в 7 классе дворовой средней школы. На следующей неделе нас вызывают на совет профилактики по причине прогулов, саботажа учебных задач, несметного количества двоек. Грозят отчислением, гонят на семейное обучение, но мы там уже были, не вариант. Сын дома учиться тоже не будет. И вместо советов профилактики будут вызовы в РОНО, потом в СПДН и опеку. Как дотянуть до 18 лет? На протяжении 2 лет разговоры с сыном об учебе по душам, конструктивно, с предложением денег и других бонусов в качестве мотивации, или в виде истерики, результата не дают. Сын со всем соглашается, от бонусов отказывается, говорит, что начнет учиться, но не учится. Проверить и заставить невозможно. Предоставила сыну свободу и возможность взять на себя ответственность за учебу, и это привело к совету профилактики. Совет профилактики для меня тяжелейший стресс. Но здоровье матери не является для моего сына достаточным мотивом, чтобы начать учиться. Предыдущее обучение: c 1 по 5 класс без особых проблем, на 4 и 5. В 5-ом классе пандемия, дистант. В 6-ом классе выход на семейное обучение с он-лайн школой Фоксфорд. Сессию сдал успешно, но в качестве побочки получил компьютерную зависимость. В 7-ом учиться перестал от слова совсем. Отключение интернета в доме привело к депрессивному состоянию с возможными вытекающими, тупик. Интернет включили. Срочно вернуть ребенка в школу не получилось из-за отсутствия мест, искали с участием РОНО и мэра в 4 районах Петербурга, не нашли. Сессию сдать даже не пытался. Год потерял. В сентябре добровольно пришел очно второй раз в 7 класс, но отношение к учебе не изменил. Кроме прогулов и двоек, других замечаний по поведению в школе нет. Конфликтов с учителями нет, с ребятами нет, травли нет точно, сам кого хочешь затравит. Семья: мать, работаю в детском саду с 6 утра до 6 вечера. Брат 6 лет, воспитанник того же сада. Отец есть и был с рождения, но живет за границей, в воспитании сына участие не принимает, на языке сына не говорит, поэтому общение затруднено. Язык сына учить не хочет принципиально, а сын также не хочет учить английский до уровня свободного общения с отцом. Видимся раз в год. Отношения у всех дружеские. Ехать на какой-то срок пожить у отца не хочет, предлагала. Бабушка, 86 лет, живет отдельно, помогать не может. Атмосфера в семье сейчас спокойная, мирная, дружелюбная. Живем так уже полгода. Теплый дом и надежный тыл. Ранее прошли все этапы бурной сепарации сына. Пришли к необходимости принятия его как отдельного взрослого человека. Это сложно, немного похоже на жизнь в коммунальной квартире с отличным соседом, у которого есть свои недостатки. Их принять трудно и победить не удается. Сын активно не дружит с личной гигиеной, хотя боязни воды у него нет, а приличная и по его выбору косметика в наличии. Но, любим таким, какой есть. Дом: своя комната почти с рождения. Пару лет уже эта часть дома существует автономно, вмешиваться бесполезно и себе дороже. Гаджеты: c 1 по 5 класс только кнопочный телефон, крайне редкий доступ к моему компьютеру. В 6 классе в 13 лет 5-6 часов за компьютером по учебе. Одновременно получил в подарок свой ноутбук от отца. Свой телефон получил в 15 лет от меня, решила прислушаться к тем, кто советует не ограничивать экранное время. Надеялась на положительные сдвиги. Не произошло. Увлечения: хорошо рисует графику, импровизирует очень сложные вещи из лего, но патентовать не хочет, слушает электронную инструментальную музыку, читает фэнтези, создает миры майнкрафт, смотрит много разного кино, также научно-популярный контент о космосе, выживании в сложных условиях, ценит одиночество. Очень любит работать с инструментами, развивает столярные навыки на даче, мечтает научиться рыбачить по-крупному. Секции и кружки: категорически отвергает. В детстве перебрали несколько, наиболее успешно по несколько лет занимался рисованием, плаванием и геологией в кружке юного геолога в Аничковом. Помощь по дому: очень хорошо готовит, кормит себя сам, я только покупаю продукты. Постоянных обязанностей нет, но по моей просьбе помогает с бытовой рутиной, уборкой. Здоровье: анализы, гормоны, ЭКГ и МРТ в норме. Невролог, эндокринолог, психиатр (обследование) проблем не нашли. Общение с различными психологами результатов не дало, проблем не решило. С некоторых пор сын от общения с психологами категорически отказывается. Cоциализация: считает, что готов к самостоятельной жизни. Знает все, что связано с организацией быта в городских и дачных условиях. В быту способен обходиться малым. Многое умеет делать без посторонней помощи. С деньгами рационально обращаться умеет, счета оплатить и вести документацию умеет. Будущее как видит: по окончании школы с любым результатом хочет идти работать учеником на любой завод. Сегодня и в ближайшем будущем это реально и перспективно, см. hh. Или в армию, а потом на завод. Вообще очень хочет идти работать прямо сейчас, хотя в 15 лет вариантов немного. Живое общение: в целом круг общения 6-7 человек, без учета семьи. Из них 2-3 считает надежными друзьями. Предпочитает общаться с людьми старше себя и умудряется быть для них интересным. Интернет не в счет. К сетям равнодушен. Прочие характеристики: IQ — в среднем 115 по разным тестам. Был веселым заводным экстравертом, в 13 лет стал радикальным интровертом. Убежденно не пьет, не курит, не пробует наркотиков. Настроен умеренно патриотично, сам хочет идти служить в армию. Читает: фэнтези. Дополнительная информация: Водить взрослого сына в школу за руку нет смысла. Можно привести слона к реке, но заставить пить не получится…. Может, немного сумбурно. Но, в целом, характеристика полная. Прошу не разбирать на молекулы ошибки воспитания. Они есть. У всех. Подскажите, пожалуйста, какие Вы видите пути выхода из сложившейся ситуации? Как решить проблему со школой?Заранее благодарю за отклик!
Мария
***
Екатерина, добрый день! Прочитала статью про худший сценарий, и вместо отзыва хотела поделиться воспоминанием.
Когда-то, у моего бывшего мужа была первая любовь. Девушка из непростой семьи, где мама была весьма активной и вполне успешной женщиной, а папы не наблюдалось, или они были в разводе, уже не помню. У матери все хорошо получалось, работа, дом, кроме воспитания детей. Дочки и сына. Они вроде бы даже 9 классов с трудом закончили. Так вот, после окончания школы, к 18 годам, её дочь (первая любовь моего бывшего) обнаружила, что беременна, а сын к тому времени уже начал терять вектор в жизни и совершенно не понимал, куда ему себя пристроить. Года были 90-е, и везде царило безденежье и проблема с работой, и с зарплатой. После рождения первой внучки, видимо устав от своих непутевых детей, их мать решила уехать в Украину, оставив им от размена трехкомнатной квартиры что-то вроде дачи, которая была им совсем не нужна (ведь там же нужно работать). Уехала лет на 8, наверное. В итоге, по прошествии времени, сын спился и умер в возрасте 32 лет, а дочка родила ещё одного ребёнка, уже от другого, с третьим мужчиной прожила в сожительстве странный кусок жизни, в стиле "хиппи", когда её дети даже в школу толком не ходили. И потом умерла, от запоев и онкологии в возрасте 40 лет. Старшей дочери тогда было лет 18.
Их мать, которая уехала на Украину, никогда не была любительницей выпить, и вообще производила впечатление очень приличной женщины. Но её решение оставить своих неоперившихся взрослых детей одних, возможно сыграло не на пользу никому.
После смерти детей, у неё остались двое внучек, которые, на удивление, выросли неплохими людьми, и уже построили свои семьи.
Но эта история их бабушки (которая, кстати, до сих пор живёт и здравствует) так и осталась для меня загадкой. Я себя спрашивала много раз: почему она не захотела даже уже взрослых детей научить, как можно правильно жить? Или помочь.. Или этому учить было уже действительно поздно? Или если бы она осталась с ними рядом, то, возможно, и её уже в живых бы не было?
Это не значит, что я не разделяю вашего взгляда на худший сценарий, скорее я его поддерживаю. Но какой-то животный страх за будущее детей заставляет меня задумываться, а есть ли у нас, родителей, это право - опустить руки и сказать: "Всё, я сделала все что могла", дальше сами....
С уважением, Анастасия
***
Катерина, добрый день! Интересно, что у моей старшей дочери (15 лет) наличествуют все описанные вами симптомы. Но при этом мы с супругой как раз ничего такого от неё и не требуем, наоборот проговариваем, что любые работы важны, и если она не поступит в ВУЗ, то ничего в этом страшного нет. Наоборот для меня, как для человека православного, картинка в которой она в 18 лет выйдет замуж и будет матерью, домохозяйкой или мастером ногтевого сервиса и т.п. выглядит как "нормальная жизнь", и мы регулярно проговариваем эти духовные скрепы и семейные ценности. Хотя если она и не будет выходить замуж до 40 лет и поступит в ВУЗ на астрофизика, я тоже возражать не буду. Возникает вопрос - откуда проросла вся эта симптоматика? Сейчас готовится к ОГЭ, мы говорим - не переживай, как сдашь так сдашь, но она все-равно переживает нервничает. Мы взяли, правда, онлайн занятия по подготовке к ОГЭ, чтобы ей проще было. Но такое ощущение, что это наоборот загоняет ее в большую депрессуху. Но предполагаю, если все отменить и сказать: "готовься сама, как получится, так получится" тоже ничего не изменит в её эмоциональном состоянии. Итого, у меня складывается впечатление, что описанные вами симптомы как-бы разлиты в эфире современности (интернетах, сми, обсуждении со сверстниками, разговоры других взрослых) и подростки их списывают оттуда. Возможно, конечно, что мы и сами их насадили, но пока я не очень понимаю как и когда.
Юрий, Москва
P.S. вдогонку к предыдущему письму. Большинство будущих профессий отсекаются ей самостоятельно как несостоятельные. На которых "не заработаешь". А финансовые ожидания от будущей ЗП - это 250 т. р. только на одну себя и сразу. В принципе понятно - юношеский максимализм, но как тенденция показательно. Такая картинка не только у дочки, но и у многих ее сверстников. Пойти на интересную, но не сильно оплачиваемую работу для них прямо таки переступить через себя.
***
Пишет Юлия
Про Марину и Таньку.
Эта история, мне кажется, самая простая для понимания)
Каждому хочется "плюнуть в вечность", или преодолеть каким-то образом конечность своего существования.
Самый естественный путь - дети.
Ваша героиня поняла, что в науке из нее большой ученый не получится. Чтобы завести свою семью и ребенка - надо постараться - найти мужчину, забеременеть, родить. В общем, для женщины, у которой не натренированы соответствующие социальные мускулы, это совсем непростая задача (знаю по себе))
А тут сразу пять детишек - готовых). Ресурсы у нее были. Взялась и не прогадала, наверное.
К тому же, она, как хорошая девочка, читала классику, а значит - идея пожертвовать собой ради других была внедрена в ее голову, как ни крути.
***
Здравствуйте, Екатерина! Я давно читаю ваши тексты на "Снобе", и за некоторое время заметила одну и ту же проблему, о которой Вы говорите в своих текстах. В самом недавнем материале Вы рассказали о факте того, что многие городские дети в качестве ориентира для выбора профессии выбирают абстрактные качества работы, такие как "высокая зарплата", "что-то творческое", "не надо напрягаться". Как современный городской подросток, я действительно могу подтвердить, что данная проблема распространена не только у детей 12-13 лет, когда ещё нет такой необходимости выбирать профессию, но и у старших подростков (14-16 лет, когда собственно и надо выбирать профессию), которые, по логике, должны смотреть на вещи более реалистичным взглядом. Из этого вытекает факт того, что действительно знают, чем будут заниматься в будущем, не такое уж и большое количество подростков. И чем больше, как подросток, спрашиваешь знакомых, кем они собираются быть, спрашиваешь о планах на будущее, тем больше удивляешься тому, что далеко не все осознают, что на работе надо работать, и причём даже если ты условный дизайнер на фрилансе, то тебе придётся иметь ещё большую дисциплину, чтобы не отвлекаться и работать, и рисовать придётся не между прочим, а по 5-6 часов в день, точно также, как в условном офисе. Также в материале Вы упомянули, что у деревенских детей практически не звучит "городской" аргумент выбора работы - интерес. Из этого у меня вытекает три вопроса: 1. Откуда идёт такая массовая идея о "творчестве/фрилансе/блогерстве"? Почему подростки не осознают, что любимая работа - тоже работа? 2. Как психолог, видите ли Вы большой процент детей/подростков, которых, возможно, приводят к Вам родители, которые не желают работать вообще? С чем вообще может быть связано желание не работать и не учиться у подростка? 3. Как родители влияют на выбор профессии, могут ли они подтолкнуть ребёнка к расплывчатым идеям о "фрилансе и творчестве"? Заранее спасибо за ответ,
Ева, 15 лет
***
Городские-деревенские
Обсудили с дочкой, ей 44 года, она училась в биологическом классе физико-математической гимназии при университете и потом на биофаке СПбГУ.
Говорит, что в универе было сразу видно: студент из глубинки или тутошний, питерский.
- А в интернате?
- У нас в биологическом классе была половина питерских, остальные издалека (гимназия в Петергофе, между Старым и Новым).
- А ты себя какой воспринимала?
- В универе городской, после двух лет интерната. А в гимназии провинциальной еще. (До этого училась в Инте, это около Воркуты, на Приполярном Урале. Но там, конечно, городская жизнь.)
…Мы много общаемся со знакомыми мигрантами из Таджикистана (из Исфары). У них дети разных возрастов. Живут в городе в съемных квартирах. Дети помогают в серьезных работах, у нас в деревенском подворье в том числе. Например, на крышах дворовых построек. Или довольно тяжелые работы по благоустройству. Инструментами владеют с раннего подросткового возраста - от электрического шуруповерта до топора.
У них как-то органично получается. Работают как живут.
В моем детстве, в нашем дворе, в шестидесятые годы прошлого века, только один мальчик такой был - пятый ребенок в многодетной семье. Его отец на наших глазах во дворе сделал своими руками катер на заказ, продал и на вырученные деньги смастерил катер себе, а Сашка помогал. Мы играли, книжки читали и все такое детское, а у него работа и никак. В их семье отца с матерью было принято называть на Вы… А город был Хабаровск.
Так что разные дети - это не столько про город-деревню, сколько про семьи, просто одни семьи (!) «выбирают деревню на жительство», и они вот такие, и дети в них вот такие.
А другие люди, семьи выбирают город, а потом все остальное.
Стерлигов вот вспомнился… не к ночи будь помянут. Герман Стерлигов, легенда девяностых, товарная биржа «Алиса», слышали? И как он потом свирепо на сельскую жизнь переключился?
А еще бывшие москвичи, ставшие «виссарионовцами»* в Жербатихе на Алтае, - дочка нашего знакомого (выпускника Бауманки 1970 г.) и ее семья - четверо детей, он к ним ездил до самой своей смерти. Его внуки абсолютно привычны к сельскому труду и при этом компьютерно продвинуты настолько, что планируют в вузе обучаться IT.
Помимо тотальной урбанизации идет процесс «де(з)урбанизации», дауншифтинга - и это уже добровольный выбор, а не вынужденный.
Если переселению на землю помогать государственно и/или общественными проектами, такой уклад станет еще более привлекательным, а сейчас там трудности не для всех желающих подъемные.
Но пробуют многие. Раньше деревенские проходили испытание городом (с разной степенью успешности), а еще из нашего опыта испытание Крайним Севером (тоже другая планета, не каждому по душе), - то теперь… Из города в совсем уж глубинную глубинку. Или ее имитацию, как у нас. Молочко из-под коровы, свежие яйца, сметанка-масло-творожок.. соседские. А у сестры свои куры-кролики, на Карельском перешейке.
Зато у нас «на юге» подснежники в малиннике зацвели уже. И траву для кошек рвем в теплице - витамины. Вполне сельская идиллия, внуков ждём в каникулы на шашлыки.
Попалась статья про «сабурбию» - в США несколько десятилетий назад было массовое переселение в пригороды, но бывший городской народ там не прижился, российский автор предостерегал нас, своих соотечественников, чтобы мы «не отвыкали» от жизни на земле.
P.S. Катерина Вадимовна, очень понравились в Вашем блоге иркутские фотографии. Душевно!
Светлана, Ленобласть
Мой мейл [email protected]
Отвечу обязательно
***
К статье «внеплановый ребенок»
Здравствуйте, Екатерина Вадимовна!
Может быть, тут несколько причин:
Во-первых, когда отец умер, мальчик почувствовал облегчение. И ему от этого не по себе – а как же скорбь? Это же мой родной отец, хоть и не близкий человек. И он пытается разлад в своей душе выразить и пережить, как умеет.
Во-вторых, его так задолбали внешним контролем, что не только он не научился и далее ни разу не пробовал контролировать себя сам, а у него стойкое отвращение к самой идее контроля. В том числе, увы, и самоконтроля.
С уважением, Вероника из Базеля
***
Пишет Вячеслав:
Катерина, я не в состоянии представить, что делать с мальчиком, которого так воспитывал отец.
Я бы такого не выдержал даже во взрослом состоянии (не, я понимаю, есть армия, устав, подшивка воротничков и заправка постели, но «планы на день» и «что ты вынес из жизни сегодня» — нет, ни за что).
***
Екатерина, Здравствуйте. Пишу Вам свои мысли о истории Карины и ее сына Миши. Внеплановый ребенок.
С Мишкой происходит свобода, даже нет. Русская волюшка. Когда искусственные границы и тормоза "батьки" пропали, а своих нет. Вот и накрывает ощущением всевластия над собой и миром. Помочь ему справиться может мама. Только научится говорить "я тебя люблю". Ведь она и правда его любит, и душа у нее добрая. Злобы в разговоре не было, обиды на мир. Ну вот, так сложилось. Вполне вероятно, все ее эмоции так глубоко спрятаны, что ей самой их не найти и не понять. Ну вот какой должна быть любовь, ласка, принятие? Как вообще надо жить? Общий смысл она уловила. Работать, быть честной, принимать все как есть. А за сына испугалась. К психологу пришла, рассказала. Ведь и к врачу отвела, и диагноз знает. А как с эмоциями жить Ответа нет.
Начинать заново надо вместе с сыном. Парень тоже не понимает про любовь и эту жизнь. Раз плакать не разучился, шанс есть, я верю. Сесть рядом и под присмотром психолога, не за одно посещение, проговорить свою боль, обиды и научиться жить заново. Я бы и сестру пригласила.
Мы живем в мире, где мало любви и понимания. Есть форма, а содержание страдает. В школе учат читать, писать и считать. Дома - прутик на гвоздике. Но ведь жизнь - это не свод четких правил. Эмоции никуда не деть. Можно заглушить, но всегда появится тот, кто напомнит, что ты живой. Я рада, что Карина нашла в себе силы и обратилась за помощью.
С уважением,
Екатерина.
***
Здравствуйте, Катерина Вадимовна!
Захотелось поделиться мыслями об истории мальчика Миши (Внеплановый ребенок). Не совсем понятно, получается отец говорил «уйди из квартиры, я разберусь», и мать вообще самоустранилась? Папа строил всю семью, в том числе Мишку, по линеечке, а с матерью как мальчик взаимодействовал? У меня создалось впечатление, что мальчик не знает как можно и как нельзя вести себя с матерью, да и вообще как можно и как нельзя жить. Папа - бывший военный очертил некий периметр, мальчик внутри него существовал. Это делай, а это не делай, это можно, это нельзя, без объяснений почему нельзя, при каких условиях можно, а просто «потому что я так сказал». Не стало папы – не стало этого периметра. А своего понимания у мальчика не сформировалось и с матерью непонятно как себя вести, вот его и раскачивает маятником: от хамства и побегов до рыданий и сожалений.
Мне кажется, ситуацию можно скорректировать, отдав мальчика в кадетскую школу или какое-то детское движение, типа «Юнармии». Только ни в коем случае не в суворовское и подобные, где живут постоянно, приезжая домой на каникулы, а именно в формате: утром в школу, вечером домой, чтобы в школе отец-командир, дома – мать. Школа даст дисциплину, к которой Миша приучен отцом, а мать отдушину от этой дисциплины.
А вот как матери с сыном отношения выстраивать – ничего путного на ум не приходит. Понятно, что надо разговаривать, объяснять, выстаивать систему «что такое хорошо и что такое плохо», возможно привлечь старшую сестру, она может о своей жизни с отцом брату рассказать, вдруг ему это поможет.
С уважением, Евгения, Хабаровск
****
Здравствуйте. Пишет Мария, 40 лет, Москва - Ростов-на-Дону.
У меня двое детей. И вы про каштаны и жёлуди совсем неправы. Все мои друзья и знакомые их собирают, много, целые мешки. Дети с ними обожают играть. В машины грузят и перевозят, например. А когда дочери было 2 года, она ходила на какую-то модную развивашку, так у них была целая детская ванночка с каштанами, и дети в ней типа купались. Очень им это нравилось.
Я сама ношу в кармане 2 каштана и перебираю, как чётки, успокаивает.
А вообще для меня это разговор не про каштаны, а про то, что дети изменились. Типа нынешнее поколение не такое, другое, тупое и зажравшееся и дальше только хуже. Я так не вижу, я вижу, что ничего в целом не меняется, природа человека, она ведь неизменна, только квартирный вопрос, как известно...
Напишите про это... Я не вижу, что дети стали хуже, может, свободнее, но это мы их освободили... Так оно, наверное, и лучше...
Вообще у меня много мыслей про это, про то, какие мы, дети 90-х, и какие они...
А в воспитании я ни на кого не опираюсь, потому что бесполезно, характер всё равно возьмет своё... И у взрослого, и у ребёнка. Если у меня характер взрывной, я хоть обчитайся Петрановкой, наору один фиг... И ребёнок у меня такой же взрывной. Там хоть обконтейнируйся, она, пока дверью не хлопнет, не успокоится...
Спасибо. Вас интересно читать. Я читаю и думаю... Много про что... Но они ведь такие же, как мы? В общем и целом? Те же этапы взросления, дружба, любовь...
***
Здравствуйте, Екатерина Вадимовна, моё имя Галина — в семье зовут Галей, но по жизни я скорее Галина, — мне двадцать восемь лет, по образованию филолог, по странному призванию — волонтёр, коррекционный педагог сирот и сирот с инвалидностями. И мне кажется, что я знаю, зачем и почему женщины из условно приличных семей, отказываясь от личных жизней и карьер, берут под опеку приёмных детей, не испытывая к ним любви: они их спасают. Как спасают питомцев ваши знакомые зоозащитники, которых вы упоминали в публичных лекциях. Женщина, «отказавшись от благополучной жизни и определённого будущего ради неблагополучных неопределëнных детей», не знает, что сказать старшему приёмному сыну? Мне эта история тоже показалась красивой: я очень люблю красивое лицемерие, а ещё больше — люблю смотреть, как красиво горит моя пятая точка из-за него. У любого человека есть потребность в принятии его таким, какой он есть, но в детском и подростковом возрасте перекрытие потребности в принятии является фундаментом психического развития. Как правило, когда говорят и пишут про «принятие», подразумевают какую-то ерунду, связанную с поведением ребенка, потому что... что может быть важнее поведения, действительно? Но поведение — это фигня на палке. Более того, как вы верно настаиваете, ребенку очень важно знать, как всё устроено, что и (с пяти лет) почему можно делать, что и почему нельзя. Если бы мне обстоятельнее это объясняли, когда я запрашивала, я меньше лажала бы. Не дралась бы с братом, например, если бы мне объяснили, как с ним, мальчиком младше меня на полтора года, нужно взаимодействовать. Поведение — это фигня на палке, потому что ребёнку важно в общем устраивать близких людей, в общем быть им вполне приятным им нужным и ими любимым. В любой конфигурации, в любой ситуации в любом состоянии ребёнку нужен тот, кто примет его со всеми потрохами и покажет ему, куда и как можно жить. Так вот... эти несчастные дети своей Марине Александровне были совершенно не нужны и не интересны такими, какими их сформировала их среда, — «зверятами». Да и вообще ни в каком виде, ни под каким соусом они ей никогда не были нужны. Ей интересно и нужно было их «спасать» — делать из них чистеньких, ухоженных, правильных людей, чтобы, когда б они выросли и кем-то стали, Марина Александровна могла бы себя за нелёгкие труды наставнические хвалить. А такая благородная цель — спасение жизни — любые средства ведь зачастую оправдывает. Можно их, детей, ломать, как вздумается, можно сделать из них стаю и дрессировать, как животных, на свой вкус... Нет ничего удивительного в том, что один мальчик у неё погиб — совершенно, кстати, так, как погибают многие выпускники детских домов, — старший отказался от идентичности, чтобы попытаться начать жить нормально... ну и так далее. Это невозможно для человека в моём понимании — человек не может делать ребёнка своей игрушкой, ломать и топтать, как вздумается. Спасает меня только «ваши дети — хоть с кашей съешьте» — здоровый цинизм. Я расскажу о себе: у меня необычная жизнь и необычное мировоззрение — вы запоминаете разные истории, вдруг вас заинтересует моя? Надеюсь, письмо отправится целиком, потому что я писала его три дня (тут должен быть смеющийся смайлик). Всë-таки ДЦП ужасно замедляет жизнь. Желаю вам, Екатерина Вадимовна, долгих лет, многих исследований и как можно больше моментов счастья.
***
«Так сложилось, что с пяти лет жизни — с тех пор, как помыслила первую мысль, которую помню, — я живо интересуюсь всем, ну вот вообще всем, что связано с человеком: от анатомии до религии, от физиологии до философии всë моё и всё для меня. Я знаю тонны всего — начиная с самой себя, — но мне никогда не будет достаточно. Так сложилось, что я не боюсь смерти — не в том смысле, что если мне приставят нож к горлу, я без борьбы позволю себя зарезать, а в том смысле, что я не испытываю при мысли о том, что однажды умру, экзистенциальный ужас, — я её жду. Не хочу, а именно жду. С тех же пяти лет: психология говорит, что для ребёнка первая мысль о смерти — это чёрная бездна, но для меня эта мысль оказалась без меры и степени радостной. Так сложилось, что меня не интересует власть как способ самовозвышения, самоутверждения или избавления от страха смерти. «Хочешь возвыситься — возвышайся над самим собой. Так ты не обидишь никого вокруг себя» — Юрий Борисович Норштейн не только гений мультипликации, но и — на самом деле это главное — Человек, как правило, почти под каждым его словом я готова собственной кровью подписаться. Так сложилось, что стадно-цивилизационную тупость, экзистенциальный страх смерти и стремление к власти и/или подчинению многие науки, хором с многими философами, приписывают человеческому индивиду в качестве некоторой такой базы, с которой начинается его развитие, а я, читая или слушая что-то очередное науковерское на тему, испытываю болезненный внутренний тыгыдык: «Нет! Человек не безволен, не бессилен и не бессмысленен! Человек — единственное известное существо способное к мышлению, креативу и творчеству!» — корëжусь и негодую, прекрасно зная, что моё мироощущение плохо соотносится даже с той реальностью, которую вижу каждый день. Прекрасно зная, что это я — скорее всего, если научно-философский здравый смысл всë-таки не ошибается — белая ворона в белом пальто. Я, наверное, отличаюсь. И это не делает меня лучше других людей. Так сложилось, что для меня максима «МИР ОГРОМЕН, А ЛЮДИ В НЁМ СВОБОДНЫ» является самой рабочей из возможных базовых инструкций к бытию. И ещё... так сложилось, что, в моём понимании, живые существа рождаются на свет, чтобы приобрести важный и нужный для эволюции души [как человек с наукообразным мышлением я не знаю, есть ли душа, но вообще-то без неё жизнь не имеет особого смысла, а человек — «животное в поисках смысла», без смысла он даже выживает с трудом] опыт, а конкретно разумные живые существа рождаются для того, чтобы приобрести опыт вечного сияния чистого разума, опыт мышления и абсолютной свободы. В детстве меня крайне забавляла мысль про то, что, возможно, боги эволюционируют из разумных существ типа людей в том случае, если научаются любить даже своих мучителей». Это кусочек из текста, посвящённого моему онтологическому конфликту с... да в общем-то с миром: я до костного мозга гуманистка. Настолько, что жить училась, в совершенно буквальном смысле, у центральной фигуры христианства: «возлюби ближнего, как самого себя», «не противься злу насилием», «прости, ибо не ведают, что творят» — в моём понимании человек тогда только имеет моральное право считать себя человеком, когда научится так жить. На практике. Каждый день. И я учусь. Многие не верят. Многие смеются. А я уже не могу иначе. Получилась я такой особо странным образом: мои родители (оба — единственные дети достаточно отстранëнных от них родителей; у бабушек до смешного похожие биографии и принадлежат они к одному поколению) родили меня в любви (думаю, они в том числе компенсировали друг другу недостаток тёплых чувств в исходных семьях) и воспитывали в достатке (папа — военный банкир по образованию — работал бухгалтером в международной нефтяной компании + малый торговый бизнес + дача), но, думаю, нечасто помышляли о высоких материях до тех пор, пока у меня, немного недоношенного младенца, не случился анафилактический шок (АКДС), приведший к церебральному параличу (отёк Квинке — отёк лёгких — отёк мозга — гипоксия — паралич). Это родителей не сломало — скоро они любимого брата мне родили, — но изменило: чтобы, помимо вливания денег в восстановление меня, понять, что со мной происходит, мама отправилась учиться на валеолога. Валеология — это крайне странная, но интересная дисциплина, изучающая вопросы здоровья человека через множество призм: от естественнонаучных до эзотерических. Само собой разумеется, что дома у нас появилось множество книг — от естественнонаучных до эзотерических, — которые я с огромным удовольствием читала. Читать я научилась в шесть («Дед Мазай и зайцы», книга для чтения по слогам) — через год после того, как научилась ходить, ибо мне просто надоело ползать: «Почему я отвечаю всё время "Иду, мам!", если я на кухню ползу?» — первая мысль, которую помню, была рефлексией. Рефлексия — моё всё. Сложилась забавная ситуация: мои родители не были врачами, но я ходила за ними с фотоиллюстрированным атласом «Анатомия человека» и проверяла, совпадают ли данные в книге с реальностью, данной мне в ощущениях; мои родители не были религиозными людьми и не придерживались определённой философии, но я возлюбила изучение всего этого со страшной силой. При этом ни одной религии и ни одного философского направления я по сей день не придерживаюсь — это ограничивает мышление. Мировоззрение мне к школе, к восьми годам, сформировали книги: 1) человек состоит из тела — его изучают анатомия и физиология (разницу я знала), — разума — психология и психиатрия (разницу я знала) и души — религии и философия (разница очевидна сходу); 2) всё это эволюционирует: тело — по-своему (о биологической эволюции я знала мало), разум — за счёт получения знаний и применения их на практике, душа — за счёт тренировки чувств (о том, что чувства есть психические навыки, я знала не просто хорошо, а прекрасно); 3) всё это может ломаться самыми разными способами, и это грустно и может быть тяжело, но — мама сказала — нет в этом ничего стыдного, и то, что я неправильно хожу, хуже других меня не делает (Папа тоже так считает? Само собой разумеется, я же знаю, что я папина принцесса!); 4) главная задача человека — прожить максимально счастливо, потому что смерть неизбежна (это прекрасно, потому что у меня голова наконец перестанет болеть, ведь каждому, кто умер, не больно), и максимально человечно, потому что это важно для следующего этапа; 5) этому — быть людьми — учатся все дети (ужасно лажают, потому что не знают, как тут всё устроено, а для задавания сложных вопросов нет словарного запаса!) и это практикуют все взрослые по мере своих больших, но не бесконечных возможностей (тоже иногда лажают по незнанию, но в разы меньше, чем дети). Окружающая среда эту картину мира не опровергала, а наоборот — подтверждала. Мне немного стыдно об этом говорить, но моё дошкольное детство, если бы не болезнь, было бы бессовестно профицитным: меня принимали так, как есть, очень сильно любили так, как могли («все люди разные, психофизические возможности и реакции в частности на меня и моё поведение могут быть разными, не только от меня могут зависеть» — это аксиома, не требовавшая доказательств: когда у меня самой болит голова — я не хочу никого видеть и слышать, больно же!, но это не значит, что я никого в этот момент не люблю и не уважаю), и адекватно отвечали на все мои потребности и желания по мере возможностей. Возможности были приличные. Я росла с чётким ощущением того, что моя жизнь и жизнь вообще полна высоким смыслом (я непомерно лажаю в процессе его постижения, но мудрость приходит с возрастом и опытом), жила в аффекте познания (в познании я многих сверстников опережаю) и ощущении того, что мир существует для меня («... так же, как он существует для всех живых существ» по классике появилось и утвердилось не сразу, а годам к девяти). Даже ранняя гибель отца (несчастный случай), оформившаяся как пропажа без вести — мне было пять, это у меня рубежный возраст: начало мышления, умение, пусть и плохое, ходить, интерес к чтению, пропажа папы — картины мира мне не изменила. «Да, его нет рядом. Но он любит меня. Он был бы рядом, если бы мог быть рядом, но он не может». Мне добавилось только бессмысленное ожидание его возвращения и ощущение того, что я мало была папиной принцессой. Мало, но качественно. Качественно, но мало. У мамы началась депрессия, но этого никто не заметил: она продолжила искренне улыбаться нам, детям, и гордиться нами, строила личную жизнь, по в общем понятным причинам — неудачно... в умении насиловать свою психику ради детей — находить причины улыбаться в попытках на руинах построить новую жизнь — маме нет равных, и это ружьё не могло не выстрелить. Оно выстрелило много лет спустя — мне было тринадцать, тоже рубежный возраст: я пережила два года постоянных болезней и вынужденной социальной изоляции, потом узнала, что социальных сирот за непослушание наказывают психушкой, прочла, среди прочего, «Мастера и Маргариту» (ради Иершалаимских глав, само собой!) «Последнюю книгу Земноморья» и «Гарри Поттер и Дары Смерти», а у моей мамы случился психический срыв, последствия которого аукаются по сей день, — на всех троих (у нас с любимейшим братом есть любимейшая сестрёнка, девять лет у меня с ней разница) детях сказалось по-своему, но никого не сломало, а наоборот. Для меня это стало поводом ОЧЕНЬ МНОГО читать и размышлять о помощи людям с психическими багами. Ну и поводом применять полученные знания на практике, чтобы помочь маме, которая и сама старалась держаться достойно. Мама ведь всегда мне помогала. Даже тогда, когда никто другой помочь не мог. И я тоже — помогала маме, как могла. Если раньше она меня поддерживала, то уже много лет это взаимный процесс. Моё детство — в котором я в основном только брала — закончилось, когда было мне тринадцать лет, и воспринимала, и воспринимаю я это как нечто само собой разумеющееся. Иногда было очень тяжело. Но — эй! — быть человеком в принципе непросто. Травмы мне и моей картине мира нанесла школа. Много. До сих пор еле выносимо болят. Я училась в общей сложности одиннадцать лет — в моей школе обучение длится двенадцать лет, но я перепрыгнула через шестой класс по техническим причинам — девять из них (восемь — одиннадцать; тринадцать — девятнадцать) в интернате для учащихся с ОВЗ. В моё время ни о какой инклюзии речи не шло, интернат был единственным способом обучения и социализации одновременно. И я это прекрасно знала. Мой второй детский сад был интернатом, обычную школу мы с мамой пробовали, но нам не понравилось (забегая вперёд: я пробовала все способы образования, какие были мне доступны, «ходить в школу и хорошо учиться» детей в семье никто никогда не обязывал, учёба была исключительно нашей зоной ответственности, заявления в школы с формулировкой «отсутствовал/а по семейным обстоятельствам» писались просто по запросу с формулировкой «я устал/а»; так выросли филологиня, юрист и программистка, сестрëнки — бюджет, братик — на самоокупаемости), остановились на новом интернате. «Если тебе там не понравится — поищем ещё варианты; забирать тебя буду на выходные, на каникулы, на поболеть и вообще в любой момент, когда захочешь» — меня не сдавали, не сплавляли, не сбагривали и не бросали. Меня отправили учиться, массажироваться, озокерититься и физиотерапевтиться на постоянной основе. Всё для меня и всё мне в помощь. Я же думала, что все дети так живут. В начальной школе у меня была прекрасная учительница и всего два не менее прекрасных одноклассника. У одного полностью деформированы руки (больше всего они похожи на куриные крылышки, только с пальцами). Я в детском саду разные патологии видела, но такое впервые — чуть не упала в обморок. (Мне всегда нужно пять минут, чтобы мозг привык к физической аномалии человека, но через пять минут человек для меня становится нормальным.) Почерк у него при этом был очень красивым, а ещё — ему прочили будущее гениального художника: в восемь лет он мог срисовать что угодно, в дальнейшем — что угодно нарисовать. У второго диагноз, как у меня, но плохая походка не мешает ему, к примеру, ездить на велосипеде, а ещё — ему прочили певческую карьеру, шикарный был голос. Они оба и отношение к нам учительницы подтверждали собой мою картину мира: да, мы, каждый-по своему, физически поломаны — так сложилось, — но мы же можем то, чего другие не могут. Мы прекрасны и удивительны. А они — мои мальчики — они меня куда прекраснее, потому что я лучше всего умею учиться, а это не такая красивая способность. Но они оба сироты. Я сначала подумала, как все нормальные люди, что их родители погибли или пропали, а других родственников у них не случилось, поэтому они живут тут и любят их тут специальные люди, которые приходят сюда любить детей. «В океане любви нет края — волны небо обнимают, — если любишь, то всё прощаешь, не осудишь, не обманешь» — они, эти люди, так могут, поэтому пришли сюда, к моим гениальным одноклассникам, «Ведь так н е б ы в а е т на свете — чтоб были п о т е р я н ы дети». Мир человеческий спокойно пояснил мне, что он — человеческий мир — работает не то что не совсем так, как я его вижу, ОН РАБОТАЕТ СОВСЕМ НЕ ТАК, как я его вижу. И до сих пор поясняет. Что все вот эти хорошие книжки — они мало мир человеческий волнуют и трогают. Что всякая гуманистическая штука — она людям нужна в основном для оправдания их мерзости. Что над теми, кто гуманистическую штуку практикует — по крайней мере старается — принято издеваться или смеяться, приписывая им глупость и наивность или желание возвысить себя за счёт унижения других. Что множество людей рождены совсем зря, а ещё большее множество — для чего угодно, но не для счастья, познания и развития. Я уже прекрасно это понимаю. И понимаю, что никогда это не приму. Их родители — родители моих гениальных мальчиков — были живы и здоровы. Родственников у них — тьма тьмущая. Просто они не нужны. Совсем. Почему не нужны? А потому что эти гениальные руки — они якобы некрасивые. Потому что любая поломка в ребёнке — это, оказывается, повод не помочь ребёнку адаптироваться к жизни с этими поломками, возлюбив его с такой силой, что еле выдержать можно, а повод испугаться, устыдиться, начать жалеть себя, отвернуться от маленького человека, нуждающегося в помощи и поддержке б о л ь ш е й, чем детки обычной конфигурации, и выкинуть его на обочину жизни. Где на нëм — в худшем случае — оттопчутся другие и он мучительно умрёт, где — в лучшем случае — его жизнь будет важна и ценна для кого-то только на словах, где его базовым чувством станет чувство ненужности, под влиянием которого он, скорее всего, сопьëтся, а она — ляжет к кому-нибудь в постель, только чтобы как-то существовать. Взрослый человек это может. Он может — даже в праве! — делать с жизнью ребёнка всё, что угодно (пока никто не видит — можно особо извращаться). И никто это даже не обсуждает, а уж если осудить — осуждающего осудят. Я недолго думала, что бросают только инвалидов. Потом я недолго думала, что все, кто не бросает детей, любят их. Потом — что всякая дичь с детьми происходит исключительно в маргинальных семьях, потом...В общем — да, к своему возрасту я прекрасно понимаю, что гуманистической хренью в принципе заражены далеко не все представители человечества. Каждый существует в меру собственной испорченности и портит других так, как ему удобно. Иллюзия того, что в детских домах детей любят специально пришедшие туда люди, к счастью, отпала очень быстро. У нас хорошая школа: сирот и детей из не очень благополучных семей было меньшинство, все учителя и часть воспитателей ко всем детям относились хорошо, но... но бывало всякое. И ни для кого из сирот школа не стала домом, ни для кого из воспитателей дети, у которых не было никого, кроме них, не были чем-то большим, чем чурки с глазами. ... Мне двадцать восемь лет. Двадцать из них я в теме сиротства по уши — сейчас я, по мере сил, волонтёр НКО, центра постинтернатного сопровождения, — параллельно по сей день изучаю самые разные патологии развития и психические баги. В школе были сложные подшефные детки, сейчас — сложная подшефная семья, похожая на ту, на которую смотрела Марина Александровна. У моего любимого мужчины — РАС. Я по сей день копаюсь в книгах, изучаю и применяю всë лучшее, что наработало человечество, по отношению к себе и к другим. Я могу поддержать разговор обо всём, кроме точных наук и всего, что с ними связано, (внезапно!) иудаизм ещё не моя тема. Плохо разбираюсь во всей биологии, которая не про человека, но живо интересуюсь. Девяносто пять процентов происходящего на земном шарике ежедневно кажется мне невозможным для человека, находящегося в здравом уме и твёрдой памяти, но я уже ни чему не удивляюсь. Последние два года со смешанными чувствами слушаю ваши, Екатерина Вадимовна, лекции: с методами я в общем согласна, но социал-дарвинист из меня совершенно никакой. «Процесс очеловечивания происходит постепенно, и если всё проходит правильно, то умираем мы людьми» — эти слова, вкупе с курсом философии понимания, просто примиряют меня с той реальностью, что дана мне в ощущениях, и за это большая вам благодарность. Вы кажетесь мне парадоксальным человеком: ни разу в жизни не встречала гуманных материалистов, а сама я — как-то наоборот.
***
Пишет Александра
Да все просто в из истории, ребенок попал на место сестры пропавшей без вести. Комок чувств героини к своей матери , пропавшей сестре и неизвестному отцу дает такой ком напряжения, что Мишка бессознательно берет на себя проживание роли чужих судеб. Это не наследственность. Генетика здесь как повторение судьбы, сценария рода. Род, история про тайну всегда хочет быть проявленной, увиденной и по большому отпущенной. Как только мама разрешит себе прожить боль из своего детства к матери сестре и отцу, так Мишка выдохнет и начнет жить свою жизнь. Только сомнительно, возьмётся ли мама Миши за такой невыносимый труд, еще раз окунуться в свое детство. Там дуть и психика как смогла, так и устроила конструкцию. Муж ее, только лишь отражение безумия ее матери. Миша, как душа , тоже имеет к этому склонности, но не потому что наследственность. Хотя. Конечно, Катерина Мурашова как биолог может склоняться к иной точке зрения.
Наследуются сценарии, и род свое недоигранное тайное всегда проявит через потомков. Героине что делать... Вести вероятно долгую работу со свои горем о потерянном детстве, о выборе таких родителей. О несбыточности мечты о здоровой матери и явном отце. Много всего было, прожить невыносимость из детства и простить, полюбить и согласиться с таким своим выбором сердцем, а не умом. Это ж прямо задача. Тайное сделать явным. И для Миши тоже. Спасибо, что можно поделиться своей точкой зрения.
***
Карина и Мишка, «внеплановый ребенок».
Раздрай у Мишки… А мама Карина сама в раздрае, боится ошибиться. Если бы удалось наладить, я не знаю, ежевечерние чаи с чем-нибудь любимым-приятным, просто молча, но каждый вечер?
Я представила себя Кариной: сидеть, пить чай, Мишку поить… ну их же двое всего, родные души?
Может, в какой-то момент чем-то похвастать захочет? Совета спросить? У мамы узнать, как она? Обсудить что-нибудь?
Карина же с классным руководителем вроде как должна общаться, с соцпедагогом, с зам.директора по воспитательной работе?
В «нашей» школе, которую я курировала по долгу службы в Анадыре, было такое объединение, куда всех проблемных подростков зачисляли автоматически, каждому подбирали кружки-секции-студии и, отдельно, вовлекали в подготовку к разным мероприятиям в меру сил и желания.
Они оказывались в общем облаке, то выпадали, то летали со стаей, подвернувшейся здесь и сейчас… То в свои внутренние бездны заныривали… Неделя за неделей, потом вдруг поехать куда-нибудь - впечатления, изменения! Потом ЧП, разбирались, прикрепляли «шефа-офицера», он в гости заходил, проведывал…
Так они и вырастали, почти никого не потеряли по дороге.
Но это сильно от школы зависит.
Или какой-нибудь вдруг Дом детского творчества, спортивная школа, библиотека без обязательств, художественная студия - там медитировать хорошо над холстом, обычно не выгоняют. Турклуб? Волонтерство при приюте? Помощники психолога на минималках? Их психолог обучает, они помогают друг дружке и друзьям друзей, у нас так было. А при случае вдруг еще кого-нибудь заметят, поддержат…
Некую сплести ткань, сеть? Чтобы маме Карине было с кем о Мишке говорить, нет?
Ой, я представляю!
Они в этом возрасте выпивать начинают, курят, а то и похуже…
Карине страшно, не с кем обсуждать… может, в классе среди родителей маме с мамой подружиться? Или в допобразовании?
Чтобы не одной?
В чатике каком-нибудь?
Просто как-то пережить этап. Яйцо-гусеница-куколка-бабочка, а у человека как? Вот это время, когда каждый день ждешь беды?
…А потом как-то вдруг налаживается.
Или не налаживается долго, до бесконечности, но уже к этому адаптируешься и можно жить.
Светлана, Ленобласть.
Мой мейл [email protected]
Отвечу обязательно
***
Екатерина, США
- Что и почему происходит с Мишкой? Мне кажется, что после смерти отца Мишка потерялся, в переносном смысле, конечно. Не знаю, что происходило между Михаилом и Мишкой, но явно это были отношения и, если можно так сказать, тайна между ними двоими. Так или иначе, Михаил смог прекратить Мишкины истерики, имел на него рычаги воздействия. Да, сын бесился и даже сказал, что отец его просто «задолбал», но после смерти отца Мишка пошел вразнос просто потому, что почувствовал, что некому больше на него давить, а у него самого нет внутреннего стержня (может, и наследственность через поколение сказывается). Вообще, в таких семьях, где «все по линейке», по-моему, часто так получается, что дети, вырвавшись из-под опеки родителей (в силу разных обстоятельств), или ведут себя подобно тому, как вели себя родители (все по линейке), либо прямо противоположно (их бесит любой порядок, любой регламент, любые правила, даже если это вопреки здравому смыслу). Карина, судя по всему, - человек довольно мягкий, она прощала Михаилу его «тараканов», стараясь замечать все хорошее, она пытается убедить Вику простить умершего отца. Что же касается Мишки, то у него просто нет на данном этапе жизни «твердой руки», как он привык.
- Кто и как мог бы помочь Мишке? К сожалению, в материале вообще не упоминается о том, какие отношения у Мишки со старшей сестрой, Викой. У Карины, как она сама сказала, - «замечательно прекрасные». Может, Карине как-то подключить Вику, чтобы брат и сестра хотя бы могли поговорить друг с другом. Мне кажется, у них есть точки соприкосновения, лежащие в детстве и в родительской семье.
- Что делать Карине? Опять-таки, ссылаясь на то, что она говорит, «или это генетика догнала, или что?». Чтобы понять это, нужна консультация хорошего психиатра. Кроме того, хотелось бы знать - а знает ли Мишка про свою бабушку и пропавшую тётю? Или в семье это скрывалось? Мне кажется, объяснить нужно, может, сейчас, может чуть позже. На мой взгляд, Мишка имеет право знать об отягощенной наследственности, ему свою жизнь строить. Судя по всему, Карина сделала первый (и правильный) шаг, чтобы помочь себе и сыну- обратилась к психологу.
***
Пишет Марья Ивановна из провинции:
Разумеется, сейчас люди добрые из Берлинов и Лондонов начнут сочувствовать этой женщине, желать ей добра, предлагать рецепты. Само собой, Е.Мурашова подберет для мальчика и его мамы нужные слова.
Теперь вопросы:
1. кто из присутствующих желает такого одноклассника своему ребенку?
2. кто пожелает такого ученика учительницам: своей юной дочери, своей престарелой маме или своей жене при вполне провинциальных заработных платах? Школьному психологу при том, что в школе еще около 1000 человек на одну ставку?
3. внук умственно отсталой бабушки и сын психопата, при неполной семье и маме с очень своеобразной семейной историей - кто готов принять его на работу?
4. кто готов к встрече в подворотне, у мальчика опыт уже есть?
В общем, надеюсь, что психиатр будет продолжать лечение, благо диагноз выставлен и даже известен.
В одной из статей Е. Мурашова писала, что благополучие ребенка, рожденного от отца-алкоголика, прямо зависит от сроков, когда у отца откажет печень. Думаю, здесь та же история.
Ну и "добрым молодцам урок" (тем, кто решил размножаться при наличии патологической наследственности).
*Решением Красноярского краевого суда «Церковь последнего завета», известная как община Виссариона, признана запрещенной религиозной организацией и ликвидирована