«Рекомендации Совета отражают преимущественно точку зрения людей, далеких от медиабизнеса, изобилуют мифами и клише. <...> В области медиабизнеса Совет превратился в "крышу" для большого количества маргиналов и неудачников», — говорится в письме Минкомсвязи.

В министерстве выступили против государственной поддержки СМИ, о которой попросил СПЧ. Волин счел это предложение неприемлемым, поскольку господдержка противоречит государственной политике по сокращению расходов на медиасферу.

Негативно в ведомстве отреагировали на предложение совета пересмотреть работу Общественного телевидения России. В СПЧ предложили больше эфирного времени уделять «продвижению ценностей добрососедства, социальной солидарности и помощи детям, инвалидам». В министерстве назвали эту идею «попыткой грубого вмешательства в редакционную политику». Автор письма отметил, что подобное вмешательство незаконно и недопустимо.

Также министерство отвергло предложение исследовать и проводить мониторинговые процедуры содержания и финансирования федеральных каналов, центральных и региональных общественно-политических изданий, радиостанций, сайтов. В СПЧ говорили, что это позволит представить адекватный результат работы «как зависимых, так и независимых российских медиа».

В Минкомсвязи заявили, что расценивают проведение мониторинговых процедур содержания и финансирования СМИ как попытку скорректировать редакционную политику изданий, то есть как проявление цензуры.

Даниил Дондурей, культуролог, член СПЧ, главный редактор журнала «Искусство кино»:

Федеральное телевидение — основное производство нашей жизни, более мощное, чем транспортировка нефти и газа. Телевидение изготавливает мнения людей на происходящее. Можно ли представить, что главное производство жизни вообще никак не фиксируется, не исследуется, не анализируется? Может ли российская экономика или оборона не иметь мониторинга? Государство отвечает за эти сферы, их мониторят десятки тысяч аналитиков: на кафедрах вузов, в каждом банке, в каждой большой коммерческой компании. Ничего подобного в сфере телевидения нет. У нас нет и десяти аналитиков, которые бы рассказывали о том, как строится новость, почему из тринадцати сюжетов, идущих в выпуске, девять связаны с преступлениями? Кто это контролирует, кто герои сериалов, почему так строятся ток-шоу, почему одни и те же 15 человек вещают на трех федеральных каналах, переходя из одной передачи в другую? Кто решил, что Проханов главный спикер нации? Разве анализ этих вопросов — цензура?

Все 110 миллионов человек, которые ежедневно включают телевизор, имеют право узнать позицию ведущих кандидатов в президенты Украины. Это родная для нас страна, у нас общие духовные, религиозные, языковые, стилевые корни. Граждане России хотели бы узнать что-то большее, кроме того, что фашисты и хунта захватили Украину. Но из телевидения они про это не узнают. Это что такое? Разве не контроль за повесткой дня?

Трудно себе представить, чтобы школы были под контролем министерства транспорта, для них есть министерство науки и образования. Телевидение же находится в попечении Минсвязи, которое является чисто технологическим министерством, там нет даже департаментов, касающихся контента. Телевидение все же производит не антенны, а информацию о жизни, почему оно находится в руках инженеров? Интересно, кто это решил и для чего. СПЧ приглашает министров связи на наши заседания, но они не приходят. А это все-таки совет при президенте, а не главе управы Преснеского района.