Владимир Каманцев, следж-хоккеист: 

Я служил на Кавказе, в Чечне. В 2000 году был контужен, получил пулевое ранение в руку, ногу, спину. Поменял кучу госпиталей, перенес более 10 операций. Долгое время не мог прийти в себя, перестал понимать, где правда. Много было сделано неразумного. Но в какой-то момент Бог постучался в мое сердце и предложил изменить мою жизнь. Библия научила меня смотреть на людей и на ситуации по-новому — с любовью. С тех пор мне любо жить и каждый день ломать в себе недостатки. Если бы не травма, у меня был бы совсем другой путь; кто знает, встретил бы я Бога, который так резко и продуктивно изменил мой внутренний мир? 

В 2011 году ногу пришлось ампутировать. Но уже через четыре месяца я играл в хоккей.

Хоккей — азартная и динамичная игра, это целая жизнь. С детства люблю командные виды спорта, скорость, жесткий контакт, противостояние. Мы настроены показать высокий уровень мастерства, достигнуть пьедестала, ну и поквитаться за наших хоккеистов-олимпийцев. Мне кажется, ребята не сыграли командно, каждый пытался сам спасти Россию, надо было больше давить в нападении, чтобы не оставить ни малейшего шанса пройти к нашим воротам! 

Марат Романов, керлингист: 

До аварии я работал сталеваром на Челябинском металлургическом комбинате. Спорта в моей жизни не было, хватало физической нагрузки на работе. В 1996 году я попал в ДТП. За рулем был сам. Ночью не заметил край обрыва. Машина несколько раз перевернулась, упала на крышу, а я приземлился на спину и получил компрессионный перелом позвоночника. После операции начал передвигаться на инвалидной коляске. Стал подрабатывать на дому, занимался набором текстов, поскольку на пенсию инвалида сложно прожить. Пришла клиентка, у которой был одноклассник тоже с травмой позвоночника. Он занимался баскетболом на колясках. Она дала мне его номер, и уже на следующий день меня повезли на первую тренировку. 

В 2007 году в Челябинске организовали команду паралимпийского керлинга. Азартный спорт, хотя внешне там все спокойно. Нужно не только уметь бросать камни, но думать за себя и за соперника на два-три шага вперед. Керлинг сравнивают с шахматами на льду, только в шахматах мимо клетки не промахнешься. Керлинг — непредсказуемый, динамичный, захватывающий спорт. Ситуация меняется с каждым броском, твоим или соперника. 

Спорт — хорошее средство реабилитации, социальной и физической, но мы уже не группа реабилитации, а полноценная спортивная команда, мы чемпионы мира 2012 года. Команда сыгранная, мы этим составом играем с 2010 года. Все команды приехали на Паралимпиаду за победой. Здесь нет тех, кто просто пришел потусить. Будет сложная, красивая игра. 

Когда я только сломался, я не понимал всей тяжести проблемы, что травма позвоночника — это навсегда. Дальше была психологическая яма. Но мне очень повезло с друзьями, которые не дали мне упасть духом. Они всегда были рядом, вытаскивали меня из дома. Летом везли на озеро, брали в город гулять, не давали сидеть на месте. Так я до сих пор и не могу остановиться, меня несет вперед. 

Кирилл Финкельман, кроссбордист: 

Я инвалид с рождения, живу с этим недугом всю жизнь, привык уже в принципе. Тренируюсь через день в меру своих физических возможностей. Мои соперники — ампутанты, с современными протезами они катаются как здоровые люди. А с ДЦП я один выступаю, у меня нарушена координация. Поэтому свои шансы на победу оцениваю ниже средних. 

Я уже 13 лет катаюсь на сноуборде. Для меня что сноуборд, что велосипед, квадроцикл, джиперство, туризм — все это просто хобби. Я не профессионал, а начал заниматься спортом, чтобы показать всем, что я не хуже здоровых людей. И пока это у меня хорошо получается. 

Евгений Петров, следж-хоккеист: 

В 2000 году у меня была железнодорожная травма. Мне тогда было десять лет, я был зацепером — залезал на поезда и катался на них. В тот день я пытался залезть на движущийся товарный поезд, зацепился за железную лестницу, которая находится сбоку товарного вагона, поскользнулся, не удержался и соскочил с нее. Упал под поезд. 

Потом я долго лечился. Первый год учился из дома. Получил протез, заново научился ходить и вернулся в школу. Через три года пришел в параспорт. Начинать было не сложно. Сначала я играл за инвалидную футбольную команду в Удмуртии, а потом нам в город канадцы привезли следж-хоккей. Там этому виду спорта уже 20 лет. Выбор был очевидным. У нас в городе был только футбол и хоккей — других вариантов и не было. 

Помимо игры в хоккей, я учусь в институте на спортивного тренера. Пока на втором курсе. От наших хоккеистов на Олимпиаде ожидал большего. 

Анастасия Хорошева, горнолыжница: 

У меня диагноз врожденный — детский церебральный паралич. В 2005 году я с родителями поехала кататься на горных лыжах в Финляндию. Мне тогда было лет десять. Естественно, я ничего не умела, поэтому уже в Москве родители решили отдать меня в секцию горных лыж. Им посоветовали спортивную школу в Химках, куда мы сразу и поехали. Начинала я тренироваться со здоровыми ребятами. Но когда выпал снег, стало ясно, что на подъемник меня отправлять опасно, так как он был очень старый, и цепляться к нему надо было самостоятельно. Поэтому тренер посоветовала моим родителям школу, где набирают паралимпийцев. Так я перешла в Щуколово, в горнолыжный клуб Леонида Тягачева. 

Обычно мы тренируемся по два часа три раза в день. Однако сейчас, пока мы в Сочи, у нас по две тренировки в день. Утром мы занимаемся на горе, а днем — общая физическая подготовка.

Я не люблю выражение «ограниченные возможности». Каждый хочет, чтобы его уважали и относились как к здоровому. Я заметила, что в повседневной жизни многие люди боятся таких, как мы. Есть и те, кто хочет нам посочувствовать, но их меньше.

Сейчас я живу спортом. Большую часть времени я уделяю именно ему. Насчет других целей сказать ничего не могу, так как на данный момент моя цель — развиваться. 

Иван Кузнецов, следж-хоккеист: 

В 2003 году я попал в ДТП. Я стоял с мотоциклом на обочине дороги, и меня сбила машина. До травмы я занимался профессиональным спортом — волейболом и легкой атлетикой, бегал на длинную дистанцию. В спорт вернулся только спустя четыре года. Мне помог тренер Виктор Кузнецов, он в Удмуртии занимается паралимпийскими видами спорта. Сначала лыжи предложил, потом футбол, потом я решил попробовать поиграть в следж-хоккей. Для России это новый вид спорта.

Со 2 января вся наша команда жила и тренировалась на базе в городе Алексин, Тульская область. База была хорошая, все необходимое в ней есть. В день по две ледовые тренировки по два часа каждая, еще тренажерка и бассейн. Нас на неделю отпускали домой, потом мы опять вернулись на тренировки. 

Александр Алябьев, горнолыжник:

Горные лыжи я выбрал потому, что ими занимался мой брат, Сергей Комаров. Сейчас он тренирует олимпийскую женскую команду. Встал на лыжи, когда мне было три года. Однако уже в 3,5 года мне оторвало пальцы тросом. Не помню, сколько длилась реабилитация и как она проходила — в конце концов я начал тренироваться дальше и выступать со здоровыми спортсменами. Когда мне было 12 лет, меня пригласили выступить на паралимпийском чемпионате России. Там я занял третье место, после чего меня пригласили в сборную.

На Олимпиаде я болел за нашего спортсмена Александра Хорошилова. Он мой друг, и хотя удача обошла его стороной, я все равно рад за него.

Людям, получившим травму, я бы хотел пожелать не падать духом, а идти к поставленной цели. А также никогда не сдаваться и верить в себя.