Султан Сулейманов, шеф-редактор TJournal:

«Я пробовал и мне понравилось, завтра попробую еще раз» — история с блокировкой моего твита про суицид заморожена до середины декабря из-за юридической волокиты. В законодательстве нет статьи, предполагающей административный штраф за пропаганду суицида: можно выйти на площадь с криком «Самоубивайтесь!» — и ничего за это не будет. Но в интернете этот запрет действует. Не очень понятно, почему с суицидом решили бороться именно так.

Когда закон приняли, все три ведомства: Роскомнадзор, Роспотребнадзор и ФСКН — прикидывали на свое усмотрение, какие сайты им блокировать, а какие нет. «Википедия», например, свои статьи о наркотиках не удаляет, а Роскомнадзор сайт не блокирует. В то же время они находят много поводов для блокирования сайта Lurkmore. Хорошо, что год спустя появились общие критерии. Вот только теперь там прописана всякая фигня. Это грустно.

Руслан Габидуллин, актер озвучки (голос Уолтера Уайта из сериала Breaking Bad):

Идея с запретом контента и блокировкой сайтов идиотская. Как и многие другие законы, которые принимаются в последнее время. По логике законотворцев, если мы ограничим информацию в кино о получении и передаче взяток, взяток не будет. Если не будем писать в твиттере про плохие дороги, то и дорог плохих не будет. Не проще ли тогда просто отключить в стране интернет? Есть куча сериалов, в которых поднимается тема наркотиков, а «Во все тяжкие» можно запрещать хоть сегодня: лучшие сцены там связаны с процессом изготовления амфетамина.

Дмитрий (Гоблин) Пучков, переводчик:

Бороться с наркоманией, педофилией и самоубийствами, безусловно, необходимо — нельзя пропагандировать ни первое, ни второе, ни третье. Но вопрос не про то, что нельзя, а про то, как ограничивать. А если это произведение художественное? А кто будет определять, художественное оно или нет? Вот «Лолита», произведение гражданина Набокова, — это художественное произведение или гимн педофилии? Кто как воспримет?

Большинство материалов в сети не то что какой-то художественной ценности не имеет, оно и смысла не имеет как такового. От того, что их удалят из сети, никто не пострадает. Но тут другое: вот фотографии обнаженных младенцев, которыми полны в сети родительские альбомы, — это как? Педофилия, не педофилия? Вот в США, например, бабушку за то, что она выложила обнаженный лук, посадили без затей, а у нас как будет? Так же?

Антон Носик, стартап-менеджер:

Есть люди, которые получают жалование за то, что они готовы исполнять самые бессмысленные задачи. Если их заставить готовиться к спасению России от вторжения с Марса, значит, других более важных проблем в стране нет. Эта логика государевой службы возникла не вчера. Государь как бы сообщает, что он своих граждан в обиду не даст. Так же с запрещенной информацией в интернете. С точки зрения здравого смысла этот закон вызывает оторопь. А попытки ФСКН изыскать угрозы в интернете вызывают тяжкое недоумение. Тем более сейчас, когда Breaking Bad уже все досмотрели. Вот уж точно не могу себе представить ни одного российского подростка, для которого главный герой сериала может восприниматься в качестве положительного примера. Нравоучение состоит в том, что главному герою наркоторговля счастья в жизни не принесла. В отличие от сериала Weeds, в котором можно усмотреть лояльность к наркотикам и идею легалайза. Но все равно, когда какие-то люди рисуют некие запреты, совершенно не факт, что человечество обратит внимание на их творчество. К жизни этот закон со своими критериями не имеет никакого отношения.

Вадим Ампелонский, пресс-секретарь Роскомнадзора:

ФСКН, Роспотребнадзор и Роскомнадзор — уполномоченные госорганы, признающие ту или иную информацию несоответствующей законодательству о защите детей. Роспотребназдор выносит решения в отношении суицида, ФСКН — наркотиков, Роскомнадзор — детской порнографии. Положения закона не распространяются на художественные произведения, в которых описываются отношения между несовершеннолетними, если это оправдано жанром или сюжетом. Но экспертиза содержания телефильмов и других художественных произведений — деликатный и сложный вопрос. Привлекаются эксперты из разных областей: культурологии, искусствоведения, детской психологии, медицины. И только на основании однозначного и обоснованного заключения экспертов должностное лицо уполномоченного органа может запретить распространение информации.