Израиль наконец принял закон, который запрещает слишком тощим моделям (и мужчинам, и женщинам) рекламировать товары в СМИ. Смысл в том, чтобы так называемые стандарты красоты не провоцировали пищевые расстройства, не доводили до истощения и смерти.

Давно известно, что для многих такие проекты лишь повод похихикать: мол, только глупые люди беспокоятся о подобной ерунде, я-то выше этого, я живу своей головой.

Мы все рады подобной стойкости, но сами не такие цельные и твердые духом личности, поэтому очень хорошо знаем, каково это — испытывать хронические комплексы неполноценности только потому, что какие-то люди решили, что 45 кило веса на 185см роста — новая норма.

Лет до четырнадцати я была тощей. Старшая сестра, которая, наоборот, всегда была толстой, пугала меня червями, которые поселились в моем животе и не дают мне полнеть.

Но половое созревание пробудило великий аппетит, а так как в этом возрасте, особенно зимой, мы уже не бегаем сутками по полям и лесам, а, наоборот, сидим дома на заднице и зубрим уроки, то в пятнадцать-шестнадцать я стала пышечкой. Это совпало с интересом к глянцевым женским журналам, где, как нарочно, все модели были похожи на меня в двенадцать лет. Только выше ростом.

И вот я помню, как это начинается. Ты листаешь эти страницы с красотками, которые весят чуть больше карандаша и все одеты в шикарные тряпки, а потом стоишь перед зеркалом и ненавидишь свое тело. В журналах нет разнообразия — там жесткий диктат внешности, которому ты, пухлый подросток с гормональными завихрениями психики, не соответствуешь.

Начались диеты и зависть. Зависть — к худым одноклассницам, диеты — из тех же глянцевых журналов, составленные не врачами, а неведомо какими шарлатанами, которые предлагают пару недель жить на кефире и трех дольках лимона.

Выдержать это невозможно, так что ты остаешься при всех своих новых комплексах. И дальше ты хоть и взрослеешь, но живешь с этим ощущением: с тобой что-то не так. Тем более что чтение журналов продолжается, а они годами проповедуют одно и то же: надо быть худой и молодой, иначе ты — никто.

Причем на глазах именно моего поколения здоровых и спортивных Синди Кроуфорд и Клаудию Шиффер сменили совсем уже прозрачные гранж-модели в стиле «героинового шика», которые задали девочкам-подросткам невозможные стандарты. И началась эпоха анорексии.  Модели говорили, что питаются салатом и минеральной водой — и миллионы девушек вслед за ними отказывались от еды.

По какой-то причине модельеры очень полюбили этот стандарт. И стали шить одежду с расчетом на истощение. Помню, в конце девяностых приятельница искала в магазине «Армани» в Нью-Йорке свой размер, то там не было ничего больше десятого. Того, старого десятого, нового — шестого. Ее размера не было. Потому что модные девушки не носят двенадцатый.

Одна из самых заметных феминисток Наоми Вульф еще в 1991 году выпустила книгу «Мифы о красоте», где набросилась как раз на подобные модные идеалы, на диктатуру глянцевых шаблонов. Но тогда женщины еще ощущали себя слишком зависимыми от внешности, чтобы воспринять ее идеи сердцем.

Прошло почти двадцать лет, прежде чем главный редактор итальянского Vogue Франка Соццани заявила, что они больше не публикуют фото слишком худых моделей. Она начала целую кампанию против анорексии.

Однако многие глянцевые журналы до сих пор продолжают использовать «Фотошоп» для того, чтобы модели выглядели на рекламных снимках ненормально худыми. И до сих пор девочки-подростки ориентируются на эти снимки, считают себя жирными и мечтают похудеть.

На MTV есть проект «Подиум» — это конкурс для молодых дизайнеров одежды. И вот однажды (в русской версии) им дали задание — сделать одежду для полных девушек. Вместо классических моделей привели женщин от 48 русского до 50 размера. Услышав, что говорили эти модельеры, я не поверила своим ушам. Честное слово, это было так дико, словно они говорили: «Давайте уже начнем сжигать всех иудеев и мусульман».

С какой стати эти люди считают, что у них есть право навязывать женщинам любые стереотипы? Только потому, что они умеют соединить рукав с проймой?

И они вынуждают нас жить в этом кошмаре, в тлеющих комплексах неполноценности, которые готовы запылать, как торфяники, от малейшего повода.

Одной знакомой ее бойфренд, тот еще хмырь, заявил, что она располнела. Ну, может, она и поправилась на пару кило, но не в ней было дело, если честно. Это замечание привело знакомую к долгим годам анорексии и к мучительным попыткам справиться с нею. Можно сколько угодно твердить, что девушка — дура, но мы все так делаем: чуть что, начинаем переживать из-за веса, худеть, так что ее случай — лишь доведенная до предела наша общая паранойя.

Мы все (за исключением некоторых самовлюбленных умников, конечно) живем в обществе, которое оказывает на нас огромное влияние. И мы изо всех сил хотим соответствовать идеалам этого общества. И если оно говорит нам, что красиво — это когда нет ни грамма жира на бедрах, то мы будем к этому стремиться даже вопреки здравому смыслу и собственным желаниям.

За любой тощенькой моделью стоит многомиллионная индустрия снижения веса: и спортивные залы, и все эти адские массажеры, и общества вроде «Наблюдателей веса», и пилюли, и даже органическая еда.

Они будут до последней капли жира лоббировать свои интересы. Но надо просто знать, что истерика при появлении на талии лишних пяти миллиметров — это всего лишь ваш личный вклад в очередной «роллс-ройс» одного из таких гуру похудения. Ваша ненависть к себе ведет к их выгоде.

Это не вам надо — это надо им. Сделать деньги на ненависти гораздо проще, чем на любви.