Все факты, описанные в прилагаемом сообщении, — правда

 

Моя связь с сигаретами напоминает отношения России и Чечни. Мы не любим друг друга; мне плохо от сигарет, они обошлись мне в целое состояние. В прошлом мы даже расставались на пару лет, но потом неумолимый рок вновь связал нас.

Я начал курить почти незаметно для себя. Третий курс университета, кутежи перемежаются суетной работой в средстве массовой информации; все дымят, дайте и мне. Отчетливо помню, как купил свою первую пачку, – это были красно-синие State Line. Купил несерьезно – скорее чтобы угощать, чем курить самому.

Потом были красные Magna и дешевые Astor в мягкой пачке; когда появлялись деньги — черные John Player Special. Это потом я узнал о рекомендации ВОЗ считать курящим всякого, кто потребляет не менее одной сигареты в день в течение как минимум года. Было поздно: час без сигарет — и у меня начинается какое-то давление в глазах, головокружение (ну, вы знаете). А главное — негатив поднимается откуда-то из глубины души прямо к поверхности, грозя прорвать тонкую пленку приличий и залить весь мир холодной яростью. Надо бросать.

Я тут же заключил пари с однокурсником — Игорем Бураковым: увидит меня с сигаретой – получит 5 долларов. Расчет был прост. Игорь очень любил деньги, и шанс уйти от него незамеченным был весьма невелик.

Расчет оправдался. За две недели я выплатил Буракову раз за разом 50 долларов (страшные деньги по тем временам) и со скандалом расторг контракт.

Годом позже в неспокойной тишине ночного общежития я, призвав в свидетели соседа по комнате, дал потолку торжественный обет: пусть умру в 25 лет от рака легких (тьфу-тьфу-тьфу), если выкурю еще хоть одну сигарету.

Предполагалось, что я говорю с высшими силами. Силы, очевидно, в тот момент были заняты другим: через три дня я вновь курил, найдя себе тысячу оправданий. Рубеж 25 лет был пройден без потерь, если не считать страшного похмелья на следующий день после празднования.

Я жевал резинки с никотином, дышал никотиновыми ингаляторами, клеил пластыри — все фуфло. От жевательного никотина болел живот, от ингаляторов садился голос, а, главное — дней через пять-семь я украдкой возвращался к сигаретам. (Вот вам последние новости: американские правительственные структуры обнаружили, что электронные сигареты, последняя новинка индустрии борьбы с курением, чрезвычайно токсичны)

Иногда я проводил вечера по такому алгоритму. Решил бросить курить/вот последняя сигарета/остальную пачку подставил под струю воды — такое не выкуришь. Через пару часов, плюнув на гордость, бежишь к ларьку, покупаешь еще одну пачку, выкуриваешь сигарету — вновь под кран. И так несколько раз за вечер.

А еще был поход к мастеру иглоукалывания. Поговорив со мной тихим, благожелательным голосом, йог родом из Белоруссии уложил меня на кушетку и включил что-то эзотерическое в раздолбанном двухкассетнике Panasoniс. Наверное, я знаю, что ощущает обычная русская девочка в момент дефлорации: это общая неуместность и безжалостное проникновение твердого предмета в мягкие ткани. Хочется плакать и недоумевать, но закурил я через три часа после этой процедуры, без каких-либо затруднений.

Есть в этом что-то детское, как я теперь понимаю: пытаться решить проблему никотиновой зависимости с помощью посторонних предметов и чужих воль. В феврале 2006-го я все же бросил курить и не прикасался к сигарете два года. Ну, практически не прикасался. Правда, там была допущена одна ошибка, стоившая мне немало здоровья. Теперь я вновь курю, но через три недели брошу — я знаю как. Следите за нашими публикациями.