Между Великобританией и Австралией идет непримиримая борьба. Остальные участники давно сошли с дистанции. Лидирует австралиец, но это ненадолго: каждый новый чемпион не задерживается на пьедестале дольше чем на пару месяцев, а комиссия Книги рекордов Гиннесса не успевает принимать все новые и новые заявки. И вот снова Британия готовится нанести ответный удар.

Нет, это не соревнование на самую скоростную подачу в крикете. Бывшая колония и бывшая метрополия спорят, кто вырастит самый острый перец чили в мире. В 2007 году звание самого жгучего перца имел сорт «бхут джолокия» из североиндийского штата Ассам, который набирал от 850 000 до 1 000 000 единиц по шкале Сковилля (ее разработал в начале XX века американский фармацевт Уилбер Сковилль для измерения концентрации капсаицина — алкалоида, который и вызывает жжение во рту). Побить этот рекорд удалось только в декабре прошлого года британским селекционерам с сортом Naga Viper. Три месяца подряд британцы оспаривали друг у друга перец первенства, как вдруг в марте вперед вырвался неожиданный аутсайдер, австралийский сорт Trinidad Scorpion Butch T, который набрал 1 463 700 сковиллей.

По шкале Сковилля острота обычного болгарского перца равна нулю, от 100 до 500 единиц набирают бледно-зеленые выгнутые стручки пименто и пеперончини, которые в средиземноморской кухне часто добавляются в салаты в маринованном виде; примерно на три-четыре тысячи жжет халапеньо и соус табаско (сам перец сорта «табаско» набирает уже более серьезные 30 000 — 50 000), гуахильо и венгерская паприка.

Это, что называется, мейнстрим: то, чем без риска покраснеть и поперхнуться может приправить свой обед обычный человек, не привыкший к сверхострой пище. Дальше идет серьезная кулинария: обманчиво крошечные южноазиатские перчики «птичий клюв», которые тайские повара коварно кидают целиком в том кха кай, куриный суп с кокосовым молоком, толстенькие рыжие хабанеро из Мексики, португальский пири-пири. Эти сорта набирают до 100 000 сковиллей, а блюда с ними рассчитаны уже на более опытного едока и кулинара, который перед готовкой не забудет надеть хирургические перчатки и не станет потирать глаза.

Где-то с полумиллиона начинается тяжелая артиллерия, есть которую без адских мук могут только те, кто к такой остроте привык с детства. Чемпионы в этой области — карибские народы, Экваториальная Африка и север Индостана. Собственно, в северных штатах Индии, Бангладеш и Непале и растут бывшие чемпионы по остроте — сморщенные, чуть вытянутые, размером с детский кулачок бхут джолокия. На них перец переходит границу между едой и химическим оружием во вполне буквальном смысле: индийская полиция разработала гранаты с порошком из джолокии для разгона демонстраций, а земледельцы растирают плоды с машинным маслом и обмазывают этой смесью ограды своих полей, чтобы отгонять слонов.

Но если употребление перца в гастрономических, медицинских или даже военных целях имеет понятный практический смысл, то странный феномен, появившийся недавно в англосаксонских странах, объяснить сложнее. Речь идет о массовом выращивании и поедании все более острых гибридов чили, о которых речь шла в начале. Как и в случае с борьбой за звание самого крепкого пива в мире, собственно вкусовые качества перца роли не играют: какой вкус может быть у горящего напалма? На YouTube процветает целый жанр видеороликов «я и суперострый чили»: участники (подавляющее большинство — мужчины) садятся перед камерой и торжественно съедают по стручку. Следующие пять-десять минут они обливаются потом и слезами, что есть силы дышат, пытаясь хоть немного притушить адский пламень во рту, некоторые катаются по полу в агонии и подвывают. Особым гусарством считается съесть сатанински острый стручок вместе с мякотью и семенами, не запивая ни молоком, ни водой. У некоторых особенно крепких «чилиголовых» (так они себя сами называют по-английски — chili heads) после многочисленных тренировок хватает сил на комментирование: жар во рту такой-то, жар в желудке сякой-то, вкус сладковатый. Потом смельчаки встают, утирают слезы, откашливаются и поздравляют друг друга с очередным рекордом.

Откуда это все взялось в Британии — стране, в которой буквально пару десятков лет назад национальная кухня ограничивалась жареной рыбой с картошкой и пирогом из почек? А сейчас здесь десятки ферм, выращивающих экстремально острые сорта чили, магазинов, продающих соусы, на этикетках которых в разных сочетаниях встречаются «смерть», «безумие», «ад» и «Сатана», клубов по интересам и фестивалей, на которые съезжаются тысячи человек и соревнуются, кто осилит миску самого острого чили кон карне в мире, не запивая и не поперхнувшись. Кто все эти люди?

Дэвид Флойд, хозяин самого крупного британского портала, посвященного чили, считает, что причины в этой английской одержимости остротой исторические. «Наша традиционная кухня действительно совершенно безвкусна. Поэтому первое, что британцы начали возить домой из колоний, — это приправы. Индийские карри у нас едят еще с конца XVII века, карри — это уже практически национальное британское блюдо. До сравнительно недавнего времени никто особо не задумывался над тем, почему, собственно, виндалу и джальфрези (одни из самых жгучих видов карри. — А. К.) такие острые. Увлечение самим чили как растением у нас началось сравнительно недавно, а сегодня в супермаркетах Tesco уже можно купить сорт "нага джолокия", три штучки в пакетике за 99 пенсов. Это уже перец такой остроты, что лично я бы не решился есть его сырым». К состязаниям на поедание сверхострых чили Дэвид Флойд относится скептически и считает их чем-то вроде мальчишеских подначек «на слабо», вроде как спрыгнуть с крыши сарая. «Для меня разговор о чили как о пищевом продукте теряет смысл где-то после полумиллиона сковиллей. Но для некоторых и этого уже мало, ведь капсаицин буквально вызывает привыкание. С каждым самым жгучим перцем у организма повышается планка восприятия остроты. Некоторым мало уже даже самых острых чили — они перешли на экстракт капсаицина. Но это уже клинический случай».

Я и сам большой любитель острого, «птичьим клювом» меня уже не испугаешь. Кажется, я внутренне готов попробовать и джолокию. И как-то раз, после особенно забористого цыпленка с чили и базиликом по тайскому рецепту мне открылся главный секрет «чилиголовых»: когда пожар во рту наконец утихает, по всему телу разливается теплое блаженство, а иногда и самый настоящий наркотический кайф.