Умные пальцы, смертельно напуганные мыши и древнейший инженер из ЮАР
Доверяйте своим пальцам! Когнитивные психологи из университета Вандербильта утверждают: в мозге за ошибками следят две независимых системы, и одну можно назвать осознанным контролем, а вторую — бессознательным. Парадокс в том, что «верховная» система — осознанный контроль — следит только за результатом и легко ошибается. А «низовая» взвешивает наши действия и проверяет, правильно ли мы шевелим пальцами, и ее не проведешь. Вот только об итогах проверки она сознанию не докладывает. Неудивительно, что часто эти две системы конфликтуют.
Всю эту теорию когнитивисты проверяли на машинистках. Мэтью Крампа, одного из авторов статьи, я спросил: «Неужели все это только про машинопись?» Мэтью сразу же продолжил: «И про игру на пианино. И про игру на гитаре. Думаю, модель годится для большинства наших умений. Например, так наш мозг контролирует речь. Сейчас, когда я говорю с вами, я думаю о словах, которые хочу произнести, но не думаю, как буду это делать».
Я заглянул в Google Scholar и узнал: оказывается, последние 40 лет машинистки — нечто вроде лабораторных мышей когнитивной психологии (отдельные статьи набирают по полтысячи цитирований). Их труд — это умственная работа, эффективность которой легко оценить в лаборатории: всего-то и надо сосчитать знаки и опечатки. На этот раз ученые усадили 24 профессиональных машинистки за компьютеры с коварной программой: мы приняли бы ее за вирус со сбитой логикой.
Машинистки вбивали слова по одному в особое окошко и сразу же оценивали, правильно ли они печатают. При этом иногда программа портила только что введенное слово, а иногда, увидев ошибку, которую сделала сама машинистка, исправляла ее своими силами. Машинистки не замечали подвоха: там, где на самом деле поработал «вирус», они думали, что сами ошиблись; а там, где он их поправил, считали, что это их собственная заслуга. Иллюзию спровоцировал отчет первой системы, то есть сознания: они просто оценивали то, что видели на экране.
Самое интересное, что, как смогли подметить ученые, вторая система (бессознательная) при этом все замечала: когда машинистки ошибались сами, у них резко падала скорость печати. Мозг понимал, что случился сбой, и отдавал пальцам команду замедлить движения, чтобы не ошибаться снова и снова. А когда ошибку вносил компьютер, они продолжали бить по клавишам в прежнем темпе.
Настоящие мыши на этой неделе тоже отличились — у них в мозгу нашли клеточную «машину страха», и эта находка, возможно, поможет бороться с застарелыми страхами у людей. Машина называется «рецептор к AMPA». Травматический опыт хранится в миндалинах — древней подкорковой структуре мозга. Теперь доказано, что «память о страшном» напрямую связана с тем, сколько рецепторов внутри миндалин готовы принять «молекулу страха», ту самую АМРА. При сильном потрясении рецепторов делается резко больше; а при правильном подходе число рецепторов можно уменьшить уже после катастрофы — и страхи уйдут. С мышами, к примеру, провели сеанс терапии, где показывали, что «страшные» сигналы иногда обещают скорое поощрение.
Нейробиологи из университета Джона Хопкинса били мышей током и в это время включали гудок — все по Павлову. Неудивительно, что в следующие дни и просто от звука без тока мыши застывали на месте: у них выработался условный рефлекс. Если вскоре после битья током посмотреть на их срезы мозга, будет видно, что AMPA-рецепторы в миндалинах в избытке. Но если включать тот же звук без тока, да еще и кормить мышей гранатовым соком и ванильным сахаром, они будут пугаться все реже. На срезах мозга у мышей, которые перестали бояться, AMPA-рецепторов намного меньше.
Процесс потери страха занимал неделю — ровно столько, вероятно, нужно смотреть на портрет начальника-тирана и пить гранатовый сок (в безопасном убежище дауншифтера, уже уволившись). Если это не сработает, придется признать, что все-таки мышление человека устроено сложней мышиного. Возможно, дело в технологиях: еще одна статья из сегодняшнего номера не столько про мышление, сколько про перелом в мышлении, который случился десятки тысяч лет назад, когда предки современного человека придумали первую технологию в современном смысле. Чтобы сделать каменный нож или каменный наконечник, можно наудачу бить камнем о камень, отбирая удачные осколки, а можно обтачивать заготовку по кромке, откалывая маленькие кусочки специально подобранным клином, чем-то вроде резца скульптора.
Это уже инструмент второго порядка, прибор для изготовления приборов. Дату прорыва археологи во главе с Винсентом Моуром на днях отодвинули на 50 с лишним тысяч лет в прошлое. Первые такие орудия, найденные в Европе, датируют 20 тысячами лет до нашей эры, а каменным ножам, которые Моур со товарищи извлекли из африканской пещеры Бломбос рядом с Кейптауном, целых 75 тысяч лет. Я спросил у Моура: неужели первобытным европейцам пришлось изобретать все заново? «Если по пути миграции древних людей на юге и на востоке Африки найдется еще какой-нибудь такой артефакт — это повод считать, что мигранты принесли технологию в Европу. Пока доказательств нет».
360-градусный обзор пещеры Бломбос в ЮАР, где были сделаны находки
Этот пример, кстати, хороший способ оценить темпы жизни в древнем мире. Это нам кажется: изобрели огонь, потом колесо, а там уже и до печатной машинки рукой подать. Если Моур прав, то получается, что одной инновации нашим предкам хватило на 50 тысяч лет: группа со «сколотыми» ножами из кремня шла через весь континент, охотилась, воевала и принесла новинку в Европу, где та по-прежнему была актуальна. С тех пор и до айпэдов прошло вдвое меньше времени. Вот, кстати, и ответ Михаилу Идову, который в своей колонке грустит, что масштаб пророчеств уже не тот: древние предсказывали на века вперед, а появление YouTube спрогнозировали за пару лет до появления сервиса. Ну так YouTube и проживет, вероятно, меньше 50 тысяч лет, не то что надежный каменный нож древних.