Не вся жизнь на планете держится на солнце — которое светит на траву, которую ест корова, которую ест Акимов, которого потом едят бактерии и грибы (тьфу-тьфу, до 120!), от которых углекислый газ снова улетает в атмосферу — ну, вы в курсе. Наверное, вы также в курсе, что на планете есть места, куда не доходит солнечный свет, и там созданы свои миры. Под 200-метровым слоем льда в Антарктиде бактерии едят друг друга и дышат железом; в Марианской впадине на глубине 11 километров подводные вулканы извергают серу, ее едят уникальные, почти марсианские бактерии, а их — особые черви. Есть еще целый ряд таких же диковинных примеров. Среди них есть самый диковинный — наверное, мой любимый; и вот про него я сегодня прочитал новость, которая дает мне повод подробно поговорить об этих мирах. Они того стоят хотя бы потому, что, как в древних легендах, стоят на китах. На мертвых китах, захороненных на трехкилометровой глубине.

Эти сообщества открыли всего 15 лет назад; если бы не открыли, их стоило бы изобрести, потому что иначе пропадало бы много «добра», чего в природе не бывает. Кит — это уникальный по объему шмат живого вещества, который плывет по океану. Когда он умирает, вся эта органика тонет на глубины от 3 до 10 километров, где отродясь не было такого изобилия — пока на свете не появились киты. Трупы рыб, например, туда даже не доплывают, их съедают по дороге. Там совсем мало кислорода, нет солнца. Кто же съест кита?

Выяснилось, что на китах живут целые экосистемы, где кто-то ест кита, а все остальные едят поедателей кита и друг друга — по цепочке (как с Акимовым, помните?). Эти миры существуют по 100-200 лет, пока кит не кончится. Стали исследовать состав жителей — от бактерий до червей, и шесть лет назад нашли среди них очень необычных.

Это будоражащее открытие сделал американский ученый Грег Роуз, исследовав тушу серого кита с глубины 2 мили в Монтерей-Бэй в Калифорнии. Потом он стал специально топить китовые туши и изучать, как их объедают. Мясо улетает относительно быстро — помогают микробы, живущие на дне. Но ведь и в костях много органики — кто ее ест? Гиен-то в море нет…

Роуз открыл на костях китовых туш 15 видов червей из рода Osedax (кстати, это родственники червей из глубоководных вулканов). Они появляются из ниоткуда, живут в трубках, у них нет рта, нет кишечника, нет самцов (самцы потом нашлись: это карликовые червячки-личинки, которые живут «за пазухой» у самок, в трубках — по 50 штук у каждой самки).

Оседаксы усаживаются на скелете кита, моментально размножаются до колонии в несколько миллионов особей (ведь такой шанс выпадает им редко, и надо им пользоваться). Они проращивают в толще костей огромные разветвленные корни. В тканях этих корней живут бактерии, которые умеют расщеплять материал костей и переваривать его; черви, в свою очередь, подъедают этих бактерий. Получается, они выращивают такой огород из микробов — и живут с него.

<object width="640" height="385"><param name="movie" value="http://www.youtube.com/v/URi8KccVkks&hl=ru_RU&fs=1&"></param><param name="allowFullScreen" value="true"></param><param name="allowscriptaccess" value="always"></param><embed src="http://www.youtube.com/v/URi8KccVkks&hl=ru_RU&fs=1&" type="application/x-shockwave-flash" allowscriptaccess="always" allowfullscreen="true" width="640" height="385"></embed></object>

Тушу кита утопили на глубине 500 метров, чтобы изучить сообщество его поедателей. Не обращайте внимания на крабов и рыб — на глубине 3-5 километров они жить не могут

С тех пор как сообщества Osedax были открыты, ученых заинтересовало: когда возникла вся эта психоделическая красотища? Ответ дал любитель-собиратель ископаемых Джим Годерт. Он нашел удивительные дырявые кости, торчащие из береговой породы у Тихого океана. Показал знакомому геологу, доктору Штефену Килю из университета города Киль, Германия (где, как вы знаете, живет и работает наша дорогая Женя Кандиано).

Оказалось, что костям 30 миллионов лет, а дырки наделали Osedax, о чем авторы и написали статью в PNAS этой недели (она на днях появится он-лайн, и я дам линк).

Двое друзей, любитель-собиратель Джим Годарт (слева) и геолог Штефен Киль (справа)
Двое друзей, любитель-собиратель Джим Годарт (слева) и геолог Штефен Киль (справа)

Датировка 30 миллионов лет тем более замечательна, что она совпадает со временем, когда киты, собственно, и начали бороздить океаны. Получается: как только возникли киты и их чудесные глубоководные гостинцы из органики — тут же возник мир червей Osedax. Свято место пусто не бывает — еда в природе не пропадает.

Нет нужды говорить, что новость о древнем возрасте сообществ Osedax и поражает, и восхищает любого, кто о ней услышит. На этом празднике жизни есть только одна группа «пострадавших» — это палеонтологи, которые должны видеть в этой находке угрозу своим планам: найти как можно больше разных ископаемых китов. Ведь теперь получается, что те из них, кто гордо умирал в открытом море, скорее всего, съедались в итоге червями, вместе с костями…