Олимпиада в Ванкувере начнется в пятницу, 12 февраля, а пока праздник у букмекерских контор: по всему миру принимают ставки по поводу рекордов и медалей. У медиков и биологов, вооруженных мощным матаппаратом, есть свои догадки на этот счет. Джек-пот их прогноз не сорвет, зато огорчит и букмекеров, и тех, за чей счет они живут. С каждой Олимпиадой, заявляют француз Жоффруа Бертело и соавторы, у спортсменов все меньше шансов улучшить мировые рекорды. Потому что человечество подходит к биологическому пределу своих возможностей. Ну, а мы все вот-вот увидим, как спорт уткнется в этот предел.

Барон де Кубертен придумал свое «быстрее, выше, сильнее» в 1894-м. Еще в школе, аккуратно выведенный масляной краской на стене спортзала, этот лозунг вызывал у меня вопросы. Если лучший бегун-марафонец выкладывается по полной и падает на финише, то почему год спустя кто-нибудь пробежит дистанцию еще быстрее? Вероятно, барон был поклонником технического прогресса и рассуждал так: раз паровозы на глазах становятся все мощнее и здания тянутся все выше, то и спортсмены будут прогрессировать год от года.

Самое удивительное, что логика Кубертена проработала век с лишним. Авторы исследования первым делом сравнили рекорды 1896-го года с нынешними: старые результаты в среднем на 25 процентов хуже. Я спросил Жоффруа Бертело, почему именно в ХХ веке случился такой прорыв? Оказывается, у ученых давно заготовлен термин для этой ситуации: техно-физиологический прогресс (автор этого концепта — экономист и историк Роберт Фогель). Технологии, которые именно в ХХ веке развивались как никогда, позволяют делать все более хитроумные костюмы и снаряды, а те позволяют спортсменам лучше раскрыться. Ну, например, пловца одевают в новый, более эластичный костюм — в нем он тренируется и ставит рекорды. Теоретически, даже если этого пловца раздеть и выпустить в бассейн, опыт тренировок в удобной одежде не пройдет даром.

Понятно, отчего сначала рекорды росли как на дрожжах (или на стероидах). Оттого, что первые рекордсмены были лучшими среди немногих. До 1930-х давало о себе знать социальное неравенство: разный доступ к медицине, спортивным снарядам и услугам тренеров. Соревновались только те, кто мог себе это позволить. К 1960-м сообщество спортсменов стало репрезентативней: даже третий мир догадался, что олимпийское золото окупает вложенные деньги. Потому что кенийские бегуны делают Кении такую рекламу, которая с лихвой перекрывает истории о голоде и болезнях. Спортивная гонка втянула всех.

К 60-м «индустрия рекордов» стала развиваться по законам образцового производства. Всюду отрабатывали тактику кастинга и технику тренировок — то есть то, что можно назвать «технологиями спорта». За прогрессом этих технологий (а вовсе не за «эволюцией атлетов») мы и наблюдаем последние десятилетия.

Однако всякая технология рано или поздно заходит в тупик из-за несовершенства материала. Кремнию в процессорах найдется замена, а человека в спорте заменить нечем. Если графики рекордов продолжить в будущее, они уткнутся в «потолок», который математики называют асимптотой — и это, грубо говоря, предел человеческих возможностей.

Так менялись рекорды:

А. Заплыв на 400 метров (женщины)

B. Заплыв-эстафета 4 по 100 метров (мужчины)

C. Забег на 50 км (мужчины)

D. Пауэрлифтинг (мужчины)

Для статистического анализа Бертело с коллегами отобрали 125 образцовых типов состязаний: бег, плавание и прыжки во всех разновидностях. Главный критерий — чтобы успех оценивался абсолютной цифрой, а не счетом, как в футболе, и не баллами, как у фигуристов. В таблицы внесли 3263 мировых рекорда, поставленных с 1896 года — то есть ровно с момента «перезапуска» Олимпийских игр в современном мире. Дальше, рассортировав цифры по видам спорта, их попробовали уложить в графики. Немедленно проявилась закономерность: кривые начинаются быстрым взлетом — и все, приближаясь к нашему времени, постепенно теряют «крутизну». 

Чтобы проникнуться пессимизмом Бертело, нет нужды заглядывать далеко в будущее: в легкой атлетике 64 процента рекордов не побито с 1993-го. Слегка обнадеживают разве что пловцы: 47 процентов их рекордов с 1990-го по 2000-й не обновлялись, а после 2000-го обновились все разом (скажем отдельное спасибо Майклу Фелпсу, герою прошлой Олимпиады с пучком медалей на груди).

Вот что говорят расчеты Бертело и коллег из работы двухлетней давности: к 2027 году эта «верхняя планка», которую человеку не преодолеть, даст о себе знать в половине дисциплин — в таких соревнованиях атлеты «выжмут» 99,95 процента от максимума, и все. К 2068-му это будет касаться девяти из десяти типов состязаний. (Причем женщины, предсказывает статистика, сойдут с дистанции раньше мужчин).

В самой свежей работе Бертело попытался найти хоть что-нибудь утешительное в прошлом. Любопытным образом, прогресс не был равномерным — он состоял из прорывов. Оказывается, последний пик рекордов человечество проскочило не так давно — в 1998-м. До этого были еще три — в 1993-м, 1988-м (самый главный) и в 1943-м. «Причины каждого из них, — рассказывает мне Бартело, — прозаические: в 1943-м, например, из-за войны ряды атлетов поредели, и отдельные рекорды на таком фоне выглядели солидней. 1988-й – это Олимпиада в Сеуле, менее политизированная и более результативная, чем две прежние: Олимпиаду 1980-го в Москве бойкотировали США, а Олимпиаду 1984-го в Лос-Анджелесе бойкотировал СССР. То есть никакого волшебного рецепта для рекордов оптом все-таки нет».

Спрашивается, надо ли отчаиваться? Что человек не будет бегать быстрее звука (и вряд ли сравняется с гориллой по силе рывка), было понятно всегда. Внукам и правнукам, наверное, достанется какой-то другой спорт — где вместо «быстрее, выше, сильнее» котируется «изящнее, точнее, умнее».