Говорят, что сколько бы разнообразия ни предлагала человеку жизнь, он все равно всегда будет отдавать предпочтение тому, что полюбил в детстве. В случае Джуди Гарланд это действительно было так. Она впервые вышла на сцену, когда ей было два с половиной года. Это произошло в небольшом кинотеатре в Миннесоте. В 20-х годах прошлого века, когда кино ещё было немым и звуковое оформление было обязанностью тапёров, её родители (отец - бизнесмен без определённой специализации и мать - пианистка) купили маленький кинотеатр и превратили его в достаточно доходный семейный бизнес: отец "крутил" кино, мать сопровождала сеанс игрой на пианино. Однако по пятницам, когда публике хотелось большего, чем просто фильм, нужно было организовывать какое-то представление. И вот каждую пятницу три сестрички Гамм стали выходить на сцену и исполнять песенки под аккомпанемент мамы. Младшую, двухлетнюю Фрэнсис, держали за ручки, чтоб не убежала. Но она и не стремилась. Бэби Гамм - так её называли в афишах - очень понравилось выступать перед публикой. И с тех пор только сцена давала ей ощущение счастья, тепла и комфорта. Когда Бэби исполнилось 6 лет, семья переехала в Калифорнию. Все три сестрички стали брать уроки танцев и постепенно превратились в профессиональных актрис мюзикла, или, как тогда говорили, водевиля. Так как слово Гамм, обозначавшие входившую тогда в моду жевательную резинку, вызывало смех в аудитории, фамилию девочек изменили на Гарланд, а повзрослевшая Бэби выбрала себе ещё и романтичное имя Джуди.
Успех детей поселил в голове миссис Гамм сладкие грёзы. Ей виделись её дочери, выходящие из огромного зелёного Кадиллака в роскошных норковых манто, с тяжёлыми бриллиантовыми перстнями на нежных пальчиках. Милостиво раздав автографы ликующим поклонникам, девушки скрывались в воротах сказочного дворца, окружённого тропическим садом. Приятным мечтаниям был положен конец, когда обе старшие дочери решили выйти замуж и оставить сцену. Поступок своенравных девиц означал конец финансовому благополучию миссис Гамм. Она не стала ждать, когда 13-летняя Джуди последует за сестрами, и решилась на отчаянную попытку, притащив девочку на прослушивание в студию МGМ (Метро - Голдвин - Майер). Одного взгляда на Джуди оказалось господину Майеру достаточно, чтобы распознать в ней огромный талант.
Луиса Майера в Голливуде называли чудовищем, но, как известно, всё в мире относительно. Его студия была не просто центром могучей индустрии кино, и сам он далеко не всегда вёл себя бессовестно, как положено "акулам капитализма". Майер, помимо всего прочего, давал крышу над головой и приличный доход тысячам творческих людей - артистам, режиссерам, художникам, фотографам. О многих из них он заботился, как родной отец. О многих. Но, к сожалению, не о Джуди. По непонятной причине, с той самой единственной курочкой, которая в течении последующих 16-ти лет несла ему даже не золотые, а бриллиантовые яйца, он обходился жестоко и бессердечно, и, в конце концов, спровоцировал её ранний уход из жизни.
Что касается Джуди, то она с самого начала воспринимала работу в кино, как рабскую повинность. Изнурительные многочасовые съемки в павильонах ничем не напоминали концертные площадки, к которым она привыкла с раннего детства и которые так любила. Если бы она могла, если бы ей пришел на помощь какой-нибудь Пьеро - она бы сбежала, и Карабас - Барабас остался бы с носом. Но на страже интересов босса стояла её мать - угрозами, физическими наказаниями, психологическими манипуляциями миссис Гамм удерживала дочь в подчинении.
— Я прошла сквозь ад, - сказала Гарланд в одном из интервью. - Плакать было бесполезно. Умирать - не получалось. Поэтому я смеялась. Каждый раз когда получала от неё удар - смеялась. Единственное, чему она научила меня - это никогда не наказывать своих детей. За это я ей благодарна.
За первые три года на студии Джуди снялась в 7-ми фильмах. Павильонный день длился 16 часов. От световых приборов исходил жар, дышать было нечем, да ещё и обязательные тогда корсеты сдавливали грудь. Не удивительно, что актёры теряли сознание. Спать приходилось тут же на раскладушках, о горячем душе мечтать не приходилось. Одним словом, нормированный рабочий день для актёров кино и люксовый "стар-вагон" тогда ещё не были введены в употребление. Накопившаяся усталость превращалась в плохой сон, недосыпание - в подавленное настроение и, соответственно, посредственные результаты перед камерой. У нас нет информации, как решали на МGМ эту проблему со взрослыми актёрами, но с Джуди выход был найден простой: с 15-тилетнего возраста она ежедневно получала психотропные медикаменты.
Англоязычные биографы Джуди, говоря об этой "медицинской помощи", оказываемой студией актрисе на регулярной основе, употребляют слово "drugs". Но при этом не имеются ввиду наркотики в современном смысле этого слова. Нет. Джуди не "подсадили" на кокаин, героин и тому подобное. В данном случае "drugs" означает официально допущенные к употреблению психотропные лекарственные вещества. Снотворные, успокоительные. Какие именно - не уточняется. Однако, учитывая весьма примитивный уровень психо-фармакологии в начале прошлого века, это не сложно узнать. В качестве релаксанта широко употреблялся сильный антидепрессант амитриптилин, среди побочных действий которого и такие опасные, как снижение артериального давления, потеря сознания, необратимые нарушения сердечного ритма. В качестве снотворных в основном использовались барбитураты и димедрол, печально известный как медикамент выбора самоубийц. Степень наркотического привыкания у всех перечисленных препаратов - 100%. Риск побочных явлений - в зависимости от дозировки и длительности "лечения". Джуди "лечили" без перерывов как минимум 10 лет. Мучительные головные боли, перепады настроения, хроническая усталость, две попытки самоубийства - вот результат этой "регулярной медицинской помощи". Маловероятно, что мать Джуди отдавала себе отчёт, какой опасности подвергается её дочь. Но знай она правду об этих лекарствах - избрала бы она иной путь? Или это ничего бы в её отношении к дочери не изменило? Маловероятно и то, что Карабас-Майер понимал как минимум аморальность принудительного лечения здорового человека. Законов, по которым он мог бы быть привлечен к ответственности, тогда не существовало.
Тем не менее, нельзя не отметить тот странный факт, что в архивах студии никаких следов "лечения" Джуди (а возможно и других её коллег) не сохранилось. Ведь эти лекарства стоили приличных денег, и бухгалтерия, учитывая каждую выпитую на съемочной площадке чашечку кофе, вне всяких сомнений должна была учитывать и затраты на медикаменты. Когда Джуди, уже после расторжения контракта со студией, публично обвинила свою мать Этель Гамм и работодателя Майера в нанесении непоправимого вреда здоровью, оба дружно объявили её лгуньей. Но старшая дочь Джуди, впоследствии прославленная актриса Лайза Минелли, подтвердила слова матери. Она указала, что когда Джуди возвращалась со съёмок домой, от неё чувствовался сильный запах ацетона. Источником запаха был широко употребляемый тогда психотропик паральдегид. Это чрезвычайно сильное седативно действующее вещество использовалось для погружения в принудительный сон больных эпилепсией и алкогольным психозом. Делать инъекции такого сильного препарата здоровому человеку, каким собственно и была Джуди, было, безусловно, преступлением.
От психотропиков Джуди отвыкнуть так и не смогла. Был период, когда она вступила в борьбу со снотворными. Закончилось это тем, что она почти совсем перестала спать, и, чтобы чем-нибудь занять себя длинными бессонными ночами, начала готовить. "Я стала отличным поваром, - призналась она, - и теперь могу угощать своих друзей блюдами собственного изготовления. Но решить проблему с бессонницей мне так и не удалось."
Она работала на Майера в общей сложности 16 лет и, по-крайней мере, 10 из них насильно получала психотропные препараты - это, безусловно, серьёзный стаж для развития полноценной наркотической зависимости.
Волшебник
Было бы неправильно утверждать, что все эти годы, проведённые у Майера, юная Джуди испытывала одни только страдания. Конечно же, были в её жизни и моменты счастья. За три первых года в студии девочка превратилась в блестящего профессионала. И когда, наконец, пробил её звёздный час - роль Дороти в "Волшебнике из страны Оз" - она оказалось великолепно подготовленной. Знаменитый фрагмент фильма, где Дороти исполняет свою песню "Где-то над радугой", спет и снят с одного дубля одной камерой. На нём до сих пор обучают актёров в ведущих мировых школах театра и кино. Ну а песня названа "лучшей песней ХХ века”.
К сожалению советский зритель был лишён удовольствия познакомиться с этим фильмом - времена были не те. Кто такая Джуди Гарланд мы узнали лишь полвека спустя. Но свой "Волшебник" у нас всё-таки появился. Видимо, кто-то проинформировал Сталина о неслыханной популярности фильма, и чтобы не лишать советских детей радости встречи со Страшилой и Железным Дровосеком, на правительственном уровне было принято решение создать свой аналог сказки и популяризировать его всеми доступными тогда способами. Так появилась книжка А. Волкова "Волшебник Изумрудного города". Издательству было рекомендовано считать книжку, которая на самом деле является всего лишь адаптированным переводом американского оригинала, самостоятельной авторской работой. Ни в коем случае не следовало упоминать ни книгу Фрэнка Баума, ни фильм Виктора Флемминга. Никто и не упоминал. Однако странным образом оказалось, что на иллюстрациях к Волковской книге все её персонажи выглядят словно сошедшими с Голливудских экранов, а главная героиня Элли (советский аналог Дороти) - ни что иное, как рисованный портрет 16 - тилетней Джуди Гарланд.
Джуди вряд ли осознавала свой ошеломительный успех и вряд ли понимала какие огромные доходы её работа в "Волшебнике" принесла Майеру. В течении последующих 12-ти лет, за которые было сделано 20 фильмов, оставалась она бесправной рабыней Майера, связанной по рукам и ногам бесчеловечным контрактом.
Когда в 1950 году начались съемки её последнего фильма "Пасхальный парад" оказалось, что её заработок составляет 650 долларов в неделю - это был по тем временам абсолютный минимум актёрской зарплаты. Даже начинающим актёрам Майер платил больше. Сумма, казавшаяся огромной в довоенные годы, после войны превратилась, практически, в ничто. Но, к сожалению, у Джуди не было ни адвоката, ни сильного партнера, который бы попытался защитить её интересы и выторговать у студии лучшие условия. Более того, оказалось, что в течении всех этих лет студия старательно фиксировала все убытки, которые образовывались из-за отмены съёмок по вине Джуди - а таких отмен было достаточно, так как переутомлённая, напичканная лекарствами, она почти всё время чувствовала себя плохо. Биографы говорят, что у неё начиналась рвота в тот момент, когда её машина въезжала в ворота студии, и, хотя это было скорее психическим явлением, чем симптом какой-либо болезни, сниматься она в этот день уже не могла. Шофёр разворачивал машину и вёз Джуди домой. В результате образовалась астрономическая по тем временам сумма в 100.000 долларов. Вычесть эти деньги из зарплаты Джуди было невозможно- зарплата была намного меньше. Когда МGM, наконец, расторгла контракт с Гарланд, прославленная актриса оказалась вышвырнутой из собственного дома, да ещё и с огромным долгом Майеру.
Однажды ей понадобилась медицинская помощь. Денег на врачей не было и, подавив гордость, Джуди позвонила Майеру из уличного телефона-автомата и попросила его оплатить лечение. В просьбе не было ничего необычного - как уже было сказано, иногда Майер действительно проявлял заботу о своих бывших сотрудниках, давал им небольшие пенсии, и в некоторых случаях оплачивал их медицинские счета. Почему-то Джуди в число счастливых избранников не попала. Он ответил: мы - не благотворительная организация, обращайся туда, где лечат нищих и бездомных.
Дело было в Бостоне, и ближе всего к телефону-автомату, откуда Джуди разговаривала с Майером, оказалась детская клиника. Туда она и пришла. Конечно, прославленной актрисе была немедленно оказана медицинская помощь. Она была госпитализирована. А дальше произошло следующее: маленькие пациенты клиники, обнаружив, что рядом с ними лежит сама Дороти из страны Оз, стали быстро выздоравливать. Главный врач предположил, что неожиданный медицинский эффект может быть связан с сильной положительной эмоцией, которую у больных детей вызывает встреча с любимой героиней. И Джуди было предложено лечиться в клинике бесплатно всю оставшуюся жизнь. Так, выйдя из Майеровских застенков в мир, 28-летняя звезда с удивлением для себя обнаружила, что любима и почитаема. Она поняла, что жизнь не так уж плоха, и жить - стоит.
В это же время она познакомилась с супружеской парой Алсоп. Будучи её горячими поклонниками, Алсопы предложили ей кров и помощь, которую звезда с благодарностью приняла. Алсопы не просто стали её семьей - они смело вступили в борьбу с Майером, помогли Джуди вновь обрести себя - одним словом, начать новую жизнь. Но самое главное - она, наконец, решилась заняться тем, что любила больше всего на свете - петь на сцене. Гарланд посвятила сценической деятельности оставшиеся 20 лет своей жизни, выпустила 60 альбомов с песнями, собирала самые большие залы по всему миру, и даже снялась в киномюзиклах - правда, не у Майера.
Джуди оказалась частым и любимым гостем на телевидении и, в конце концов, стала вести собственное шоу на канале CBS. Умерла Гарланд в возрасте 47 лет от передозировки снотворных. Её жизнь детально исследована биографами, и никто из них не нашёл в её последних днях каких-либо признаков, указывавших на возможное самоубийство. Приём снотворных таблеток являлся для Джуди, к сожалению, привычном ритуалом. Очевидно, она просто не рассчитала их количество.
Семейная жизнь Гарланд так и не наладилась. Джуди выходила замуж пять раз. Виновником распада её первого брака с музыкантом Дэвидом Роузом был всё тот же Майер, во истину игравший роковую роль в судьбе этой очаровательной женщины. В начале хозяин одобрил брак своей актрисы, хотя и справедливо считал, что торопиться под венец в 19-тилетнем возрасте ни к чему. Но последовавшая за вступлением в брак беременность актрисы его уже не устраивала. Ребёнок Джуди Гарланд означал бы отмену съёмок и обошёлся бы Карабасу в многие сотни тысяч. Майеру было сравнительно легко объяснить матери Джуди, что рождение ребёнка будет иметь крайне негативное влияние на её карьеру, а для той, в свою очередь, не составило особого труда убедить в этом зятя. Но вот саму Джуди склонить к прерыванию беременности оказалось невозможно. Обычно такая покорная, девушка оказала неожиданное сопротивление. Однако мать и тут нашла способ управиться с дочерью.
—Мать и муж позвали меня съездить прокатиться. - рассказывает Гарланд в одном из интервью. - Я подумала: почему бы и нет? И села в машину. Мы остановились на краю города у какого-то обшарпанного домишки. Вошли внутрь. Через полчаса с моей беременностью было покончено.
Покончено было и с браком. Джуди долго не могла забыть зло, причинённое ей бывшим мужем, и боялась, что больше никогда не сможет стать матерью.
Рождение дочери Лайзы она восприняла как благословение. Джуди казалось, что брак с отцом Лайзы режиссёром Винсентом Минелли будет длиться вечно. Но и здесь не обошлось без рокового влияния Майера: работая с Джуди в одних и тех же проектах, Минелли как режиссёр вынужден был представлять интересы Майера, своего работодателя. Принуждая жену соблюдать жёсткий график съёмок, зная о вреде, который наносят ей психотропики, он не мог не испытывать мук совести. Но страх потерять работу оказался сильнее любви к жене. Это не могло не ранить чувствительную молодую женщину, которая к тому времени уже понимала, что за человек Майер, и предпочла бы видеть в собственном муже своего защитника, но не надсмотрщика.
В третий раз Джуди Гарланд вышла замуж в 1952 году за своего менеджера Сидни Лафта, родила дочь Лорну, ставшую актрисой, как и Лайза, и сына Джоуи, выбравшего карьеру фотографа. Брак продлился 12 лет. В дальнейшем Гарланд выходила за муж ещё дважды. В 43 года она зарегистрировала отношения с импресарио Марком Хероном, но через год оставила его. За несколько месяцев до смерти в марте 1969 она расписалась с молодым английским музыкантом Микки Динсом. Джуди переехала в его небольшую квартиру в Лондонском Челси. Эта квартира и стала последним пристанищем великой Гарланд - однажды июньской ночью она, как обычно, проглотила снотворное, но решила перед сном ещё принять горячую ванну. Там и нашёл её вернувшийся поздно с концерта муж.
Более 40 лет прошло со смерти замечательной актрисы, но поклонников её творчества не уменьшается. В городке Гранд Рапид, штат Миннесота, в доме, где она родилась, открыт музей. Каждый год к 10-му июня сюда съезжаются музыканты и актёры на Гарландский фестиваль, приуроченный к её дню рождения. Коллекционер Майкл Сиверт выкупил у студий, друзей и родственников Джуди Гарланд все туалеты, которые когда-либо надевала актриса, и, которые, как ему кажется, хранят тепло её тела, и ездит по Америке с уникальной выставкой "Вспоминая Джуди". Её младшая дочь актриса и певица Лора Лафт сделала театральную программу «Джуди — Песенник Джуди Гарленд».
Джуди была похоронена на кладбище Хартсдэйл вблизи Нью-Йорка. Там, у её мавзолея, был высажен особый сорт роз, выведенный в её честь и названный её именем. В январе 2017 года, по не вполне понятным причинам, её прах был перевезён в Лос- Анджелес и перезахоронен на кладбище Hollywood Forever Cemetery - там, где Голливуд складывает всех своих знаменитых покойников. Вряд ли это могло быть последним желанием актрисы, бежавшей из Голливуда, с которым её связывали только плохие воспоминания. Переехав в Нью-Йорк, она лишь несколько раз, скрепя сердце, приезжала в Голливуд на вручение ей премий - Оскар, Грэмми, Тони, Эмми и звёзды на бульваре - короче, весь королевский Голливудский набор. А в конце жизни вообще переехала в Англию. Теперь же в противостоянии актрисы и чудовищ из кино-бизнеса словно поставлена точка - она окончательно стала собственностью Голливуда.