Николай Усков: Почему мы наступаем на грабли

Говорят, люди учатся только на своих ошибках. Полагаю, это заблуждение, иначе бы не появилась прекрасная русская поговорка про грабли. Психологи утверждают, что в определенных ситуациях из нашего подсознания выныривает стереотипная реакция и заставляет нас действовать словно зомби: раз за разом мы выбираем ошибочную стратегию поведения. Эта реакция формируется в возрасте до шести лет и оказывается сильнее любого рассудочного опыта зрелого человека. «Русский человек задним умом крепок» – язвительно сообщает нам коллективная память народа. Впрочем, пользы от «заднего ума» никакой, одна фрустрация, коль скоро мы снова и снова будем машинально следовать за стереотипной реакцией, сформированной в раннем детстве.

Беда в том, что человек, как правило, плохо себя помнит в возрасте до шести лет. А значит, его довольно легко убедить, что в несчастьях своей взрослой жизни виноват не он, а, например, его мама. Это она, бездарная порочная женщина, вместо того чтобы отшлепать распоясавшегося балбеса, давала ему конфетку. И теперь подросший балбес привык получать от жизни все не упорным трудом, а нытьем и скандалами. Жизнь, конечно, не мама, отсюда разочарование в себе, экзема и алкоголизм. Может, оно и так, но проверить это непросто. Я, например, сохранил из дошестилетнего возраста лишь ценное воспоминание о том, в каком углу нашей коммуналки стоял холодильник и какого цвета был плед, лежавший… Не помню даже, на чем он точно лежал. И еще – из ослепительного прямоугольника окна в комнату вонзался волшебный луч, состоявший из тысяч пылинок. Надо полагать, именно поэтому я теперь люблю есть, спать и ездить на юг.

К счастью, с историей народов дела обстоят лучше: в нашем распоряжении находятся исторические источники, которые позволяют проследить за поведением массы людей в период пробуждения их сознания, который, наверное, легко сравнить с шестилетним возрастом конкретного человека. Так вот русский народ, действительно, раз за разом возвращается на одни и те же грабли. Во второй половине XIX века начинает формироваться миросозерцание будущей советской элиты. Ленин родился в 1870 году, Сталин – в 1878-м, Троцкий – в 1879-м, Бухарин – в 1888-м, Молотов – в 1890-м и т. д. Российская интеллигенция второй половины XIX века была озабочена вовсе не либеральными преобразованиями феодальной России, в чем эта феодальная Россия действительно нуждалась. Про либерализм думали «отцы» – Радищев и декабристы. «Детей» манила иная цель – победа над капитализмом. Ведь эту задачу прорабатывали все просвещенные умы передового Запада. Бороться с феодальным государством было скучно и не прогрессивно – это заморочки близоруких «отцов». Другое дело – сразу перепрыгнуть в посткапиталистический мир.

Так возникла парадоксальная концепция: русская община – плоть от плоти феодализма – является прогрессивным коммунистическим учреждением, основой будущего справедливого миропорядка. В результате феодальное миросозерцание деревни, которое ревниво сдерживало обогащение отдельных селян и осуждало их за любое проявление инаковости, станет основой советской матрицы.  И никто не вспомнит, что русская община была законсервирована крепостным правом и фискальной политикой монархии, которым нужна была круговая порука для сбора государственных податей, оброков и отправления барщины. Подавление личности ради интересов коллектива, спущенных, разумеется, откуда-то из поднебесья, превратится в универсальный принцип организации «самого свободного» государства на Земле.

С тех пор мы так и ходим по этому порочному кругу, в котором личный успех считается чем-то вроде предательства общих интересов, собственность – кражей, индивидуальность – вызовом устоям и т. д. Я еще помню те времена, когда девушек разбирали на комсомольских собраниях за мини-юбки и серьги в ушах, а мальчикам говорили: «не умничай».  Эти времена скоро снова вернутся. Или, может быть, они никуда не уходили. Просто не все это замечали. Сейчас в отечестве даже последний хипстер наконец расслышал, кем он на самом деле является. Из уважения к законам Российской Федерации я не буду употреблять это слово. Замечу только, что когда-нибудь крепкий задний ум нашего народа снова будет причитать: «нас обманули». И, разумеется, виновата опять будет мама.С